Хоть он и юный, но не глупый, прекрасно понимает, что срочность оформления документов — дорогая услуга. И эта скорость пугает. Зачем он им так быстро понадобился?
— Скоро вы все узнаете… — срезает его на лету секретарь, даже не оглядываясь.
Ответов нет. И поэтому вопросы в юной пытливой голове только множатся.
Комментарий к 1 глава, 1 часть.
Авторская группа:
https://vk.com/club190948520
Уютный домик, где я пишу. Фики, которых нет на Фикбуке, ранняя выкладка глав:
https://vk.com/rtk_dnp
Являюсь админом Творческого объединения @Fest_fanfic_BTS в Инстаграме. Командой авторов и дизайнеров проводим тематические фесты, игры, викторины - поднимаем настроение читателям и дарим вдохновение авторам! Присоединяйтесь и пишите, читайте вместе с нами!
https://www.instagram.com/fest_fanfic_bts/
Люблю не только писать, но и читать, поэтому в составе админов веду в VK сообщество рекомендаций фанфиков Quality➤Fanfiction➤BTS➤Фанфик. Ищете интересный фанфик? Перечитали популярное? Любите редкие пейринги? Тогда приглашаю Вас в наше сообщество: https://vk.com/qfbts_ff
========== 1 глава, 2 часть. ==========
Комментарий к 1 глава, 2 часть.
Если кому интересно, куда я поселила семью Чон.
https://vk.com/wall-190948520_43
Чёрный автобот (или десептикон?), замаскированный под автомобиль, привозит Джина в район Каннамгу. Указатели, которые все чаще мелькают на пути следования в Сеул, ведь не могут врать? Вынырнувший из тяжких мыслей, заинтересованный против воли Джин жадно разглядывает открывающиеся из окна виды. В его далёкой провинции таких красот не сыщешь. Одно странно. Он, зачитывался всем, что под руку попадалось, даже если это туристический проспект, которым мать формировала химозные дорожки (для этого пришлось брезгливо ссыпать остатки в раковину, за что был избит очередным хахалем родительницы, пока та валялась в коматозной отключке) и всегда думал, что Каннам — это деловой и развлекательный центр Сеула, куда стекаются туристы и гости столицы — мир роскошных небоскребов, элитного жилья и дорогих офисов. Но автомобиль, миновав огромные высотки, развлекательные комплексы и офисные здания известных компаний, везет его дальше, на холм, к частным особнякам, стоящим одиноко и гордо на больших земельных участках.
Каннамгу может быть и таким? Зеленым, неторопливым, наполненным тишиной и ненавязчивой роскошью. За окнами машины проплывают огромные дома, необычные, странные, несомненно престижные. Их стены и огромные окна спрятаны за высокими заборами и густыми деревьями, словно богатство здесь принято скрывать. Таких архитектурных изысков Джин не видел и сейчас засматривается, невольно любуется. Как будто район был отдан на откуп профессионалам, и каждый дом воплотил все фантазии их создателей.
Неукротимое детское любопытство побеждает обиду на судьбу.
— Секретарь Ким! — Джин опять упирается лбом в изголовье переднего сиденья. — Мы ещё в Каннаме? Я думал этот район сплошь высотки и развлекательные центры…
— Это не так, Сокджин-щи, — жмет плечами секретарь и не спешит поворачиваться к чужой любознательности. — Мы заехали в эко-район Каннама, который был застроен в рамках правительственной программы Экспо Таун. Он стал выставкой архитектуры, воплотившей лучшие достижения строительных технологий и творческие искания лучших зодчих. Иметь здесь дом — почетно. Компания господина Чона спонсировала программу, и его семья одна из первых здесь поселилась.
— Я буду жить здесь? В одном из этих домов? — изумляется Сокджин. Пальцы в волнении жмут бока сиденья, ненамеренно касаются пиджачной ткани сидящего спереди.
— Так и есть… — нотки тщательно скрываемой гордости проскальзывают в невозмутимом тоне Кима. — Дом семьи Чон один из самых больших, и является наглядным примером изумительного рукотворного ландшафта, обрамленного современным зданием. Гармонично сочетает современный стиль и национальные традиции. Общая площадь дома, вместе с участком и садом, высаженным в центре дома, составляет шестьсот сорок три квадратных метра…
Секретарь продолжает хвастаться, а у Джина едва зародившееся любопытство тухнет, как искра на истлевшей бумаге. Почему всё так сложно? Почему пресловутая семейка Чон не могла быть немного попроще? Сам он прост, как мелкая монетка, а судьба любит всё усложнять. Вырвала его из бедного, но спокойного существования с бабушкой, затянула в алкогольно-наркотический мир беспутной матери, явившейся непонятно откуда после долгих лет тишины. Из нищеты, из череды жилищ, больше похожих на кладовку, пропахших кимчи и алкоголем, из реальности, в которой существовал с чередой незнакомых мужчин и сексом за хлипкой перегородкой соседней комнаты, Джин попал в приют, где никто не обращал на него внимание. А теперь он со всего маху влетает в дом с почти семьюстами квадратами и с садом в центре.
— Какой ужас… — впечатлительный подросток откидывается обратно на сиденье, в красках представляя ближайшее будущее — нищеброда в кругу богатых незнакомцев. — Если вы хотели меня успокоить и приободрить, то у вас ничего не получилось…
— Я… я не… простите… — секретарь Ким впервые за время поездки бросает взгляд через плечо. Юноша сумрачно замечает, как тот одним махом охватывает тоскливо приподнятые плечи, скрытые старой выцветшей рубашкой, кисти рук, зажатые меж тонких колен — оценивает его скорбный и печальный вид. У серьезного секретаря неожиданно вид, словно ему хочется утешить подопечного: пригладить ему всклокоченную шапку волос или поправить сползшие на кончик носа очки, похлопать по плечу в молчаливом уверении, что все будет хорошо.
Джин отворачивается, сразу замкнувшись.
Все ошибаются в его оценке, и этот молодой сноб ошибается тоже, раз решил, что цветистое описание уникального дома его заинтересует, обрадует картинками богатой жизни, особенно после затрапезного приюта. Что глупый мальчик клюнет на чужие деньги и будет счастлив прибиться к богатству. Только вот, Джин не такой — крепко держится за бабулины заветы. Они помогали ему оставаться на плаву пять лет нищенского существования. Не укради, не бери чужое. Смотри за собой, что у других — не интересуйся.
Он вздыхает так густо — очки запотевают от выдоха.
За окном сменяются один за другим пафосные особняки. Дорогие, плавные машины плывут рядом по полотнам ровных дорог. Часто мелькают брендовые вывески — глаза не успевают прочитать, а мозг обработать смутно знакомые названия. Совершенно другой мир разворачивает свои глянцевые, богатые страницы навстречу. И люди, наверное, здесь такие же — все измеряют материальными категориями, оценивают ярлыками и брендами.
Сокджина тоже оценили, взвесили, не нашли на нём ни одной модной этикетки. И теперь понятно: спокойной жизни ждать не стоит.
— Сколько вам лет, секретарь Ким? — зло спрашивает он, осознав, что зазнаистый пижон сейчас его жалеет.
— Двадцать один… — озвучивает тот совершенно невозможный для солидной должности возраст.
— Вы, надеюсь, не ждете, что я буду звать вас хёном?
Маленькая разница в возрасте сбивает с мыслей — всего шесть лет, а пропасть от Джина до секретаря шириной, наверное, в весь Каннамгу.
— Секретарь Ким меня вполне устроит, — странный кашель несётся с переднего сидения. Джин подозрительно приглядывается к гордой осанке парня, к его уху под стильной прической, от чего-то красному. Но тот отворачивается, пряча признаки смущения, отстегивает ремень безопасности. — Приехали, Сокджин-щи, я возьму вашу сумку.
Машина давно стоит, а Джин не замечает, поглощенный занятным разговором. Он резво поворачивается к окну, со всего размаха влипает в стекло — оправа очков звонко цокает.
— Матерь Божья… — шепчет пораженно. Сердце обрывается и ухает куда-то вниз.
Ему страшно, реально страшно. Особняк за окном безбожно удивителен, невероятно огромен и одуряюще странен. Туристические проспекты не врут. Каннамгу роскошен в каждом своём сантиметре, а дом, бело-коричневым стеклянно-бетонным айсбергом замерший сейчас перед Джином, является апофеозом шикарной жизни.