— И цеплять цыпочек с помощью сексуально-бесполезной информации о сыре?
— Разумеется, — произнес он, притворившись оскорбленным. — Любую девушку можно впечатлить этой сексуально-бесполезной информацией.
— Судишь по опыту? — криво усмехнувшись, спросила я.
— Не совсем. — Яркий румянец уже сошел с его щек, но на лице по-прежнему сияла улыбка, делая скулы парня такими милыми. Было трудно представить, что у него могли возникать проблемы со свиданиями.
— Тесс! — Я вытянула шею и увидела, как с другого конца комнаты мне машет Кристина. Она находилась среди множества других учащихся, приехавших в Корнелл. — Иди сюда и расскажи всем про свои водоросли.
— Водоросли? — спросил Дилан.
— Штука куда более полезная для здоровья, чем сыр, — пошутила я и направилась к своей соседке по комнате и к ее новым лучшим друзьям.
Когда я к ним подошла, Кристина продолжала пристально за мной наблюдать.
— Кто это?
— Еще один студент из Корнелла, — предположила я. Как ни крути, а он всё знал о сыре.
— Симпатичный, — произнесла она. — Расскажи ему, какой длины должны быть брюки, и получишь красавчика.
Я обернулась, снова бросая взгляд на Дилана. Он помахал мне, держа в руке кусочек сыра. По правде говоря, я даже не обратила внимания на длину его брюк, пока Кристина не упомянула, что они коротковаты. Я была слишком занята, думая о его серо-металлической оправе очков. Подобных я раньше не видела.
Я оторвала от парня взгляд.
— Ну, тогда пусть будет осторожен, — произнесла я, словно это меньшее, что могло заботить меня в этом мире.
Кристина подняла голову и посмотрела на меня.
— У тебя есть парень, или ты просто ими не интересуешься?
— Последнее, — ответила я.
— Круто, — произнесла она. — Вообще-то я уже начала догадываться. Никакого макияжа...
— Что? — воскликнула я, осознавая, что именно она имела в виду. — Нет. Я не…
— Просто класс, детка. Я тебя не осуждаю.
Как я могла объяснить? Моей матери нравились парни, она их любила, сходила с ума от всех этих романтических штучек. И посмотрите, в конечном счете, куда ее это привело. Она стала любовницей женатого мужчины, растила незаконнорожденную дочь и жила в придуманном мире. Иногда я слышала ее разговоры с друзьями, которым мама рассказывала, насколько она рада сложившемуся положению дел, при которых каждый получал то, что хочет. Но мне лучше было знать. Я слышала ее разговоры по телефону с отцом. Мама умоляла его прийти, если он не появлялся несколько дней или недель. Я помнила все обещания, которые он ей давал, когда я была маленькой. Тогда они не подозревали, что я могу их подслушать. На протяжении многих лет мама считала, что отец ради нас оставит семью. Несколько раз она сажала меня в машину и отвозила к «нашему новому дому» в хорошей части города. Но ее ожидания не увенчались успехом.
Сейчас я не хотела ни от кого зависеть, как это делали мы с мамой. Я понимала, что была такой же слабовольной, как и она. Я могла отказаться от своей мечты ради счастья любимого человека. Взять хотя бы, к примеру, поступление в Кантон. Я понимала, что своей нерешительностью похожу на маму. Но одно я знала точно — я никогда не смогла бы быть с парнем, в которого не влюблена.
И весь этот путь до Итаке я проделала не для того, чтобы бегать на свидания. Я здесь, чтобы работать. Чтобы доказать самой себе, что смогу сделать нечто выдающееся.
******
Дилан был не единственным студентом в моей группе по лабораторным работам, но именно он оказался за моим столом, в результате разделения нас на группы по фамилиям.
— Сыровар, — поприветствовала я его, бросив сумку на пол рядом со своим столом.
— Девушка-водоросли, — ответил он.
— Итак, ты биолог? — спросила я его.
Парень был одет в классическую голубую рубашку, серую безрукавку, которая делала его глаза темнее, напоминая по цвету оправу его очков. Он пожал плечами, легонько касаясь меня.
— Прямое попадание. — Он наблюдал за мной, пока я вытаскивала из сумки ноутбук и недавно заточенные карандаши. — Я кое-что о тебе нарыл.
— Сталкер. — Я написала дату в верхней части страницы, прижимая ластик к краю бумаги, чтобы скрыть свое нервное состояние. Ну почему я не поискала информацию о нем? Прошлой ночью я потратила добрых полчаса, думая о его очках. Один недолгий визит на страницу в Фейсбуке, и, возможно, навязчивое преследующее меня чувство исчезло бы.
— Это был отличный проект.
Мой научный проект — единственный, из всех моих проектов, принимающих участие на конкурсах, оказался в финале — был на тему водорослей. В частности, о потенциальной возможности их выращивания в качестве источника пищи для домашнего скота. Никогда бы не подумала, что мой проект мог заинтересовать какого-нибудь симпатичного парня.
— Спасибо.
— Ты должна была победить.
— А ты должен был быть в жюри.
В передней части аудитории наш профессор откашлялся, привлекая таким образом наше внимание к началу лекции. В аудитории наступила тишина.
Дилан нежно и тихо рассмеялся и, наклонившись, прошептал мне на ухо:
— Для человека, который одержим идеей превратить грибочки в растительный материал, ты слишком колючая.
— К твоему сведению, — произнесла я, не глядя на него, — мой следующий проект будет посвящен кактусам.
Профессор начал свою речь, и мы оба, успокоившись, стали делать заметки. По крайней мере, я пыталась их делать, но выходило слишком коряво из-за бешено колотящегося в груди сердца. Почувствовав, как мои щеки начали краснеть, я наклонила голову над тетрадью, радуясь, что волосы, словно щит, загораживают меня.
Полюбуйтесь, это и есть Тесс Макманн, больше известная как королева флирта.
Когда профессор начал раздавать учебный план, я передала экземпляр Дилану. От соприкосновения наших рук мои нервы натянулись от возбуждения. Это безумие. Опустив глаза, я увидела, как он обвил ножки стула ногами, обутыми в сникерсы. На нем всё еще были короткие брюки. Хорошо. Надо запомнить. Дилан заерзал на стуле, когда наши глаза встретились. Он пристально смотрел на меня, а его волосы спадали на обод очков, едва касаясь скул.
О, Боже, с каких это пор я обращаю внимания на скулы?
— Что-то уронила? — спросил он меня.
Я покачала головой и продолжила слушать лекцию. Профессор в общих чертах излагал курс учебной программы. Она была разработана почти так же, как и программа колледжа, правда большая часть нашей курсовой работы делается или за пределами аудитории, или во время лабораторных занятий. У нас будет промежуточный экзамен, дипломная работа, и всё это за три недели обучения.
— Над вашим проектом, — продолжал рассказывать профессор Уайт, — вы можете работать как в одиночку, так и попарно.
В аудитории поднялся шум. Я продолжала делать записи с доски, не обращая ни на что внимания. Я никогда не любила работать в команде. В итоге вся работа ложилась на мои плечи, пока мои партнеры-халтурщики почивали на лаврах моей крови, пота, слез и оценок.
Когда урок закончился, мне удалось собрать свои записи и ноутбук, ни разу не взглянув на Дилана. Почти.
— Итак... — начал он. — Тесс, — произнес он чуть протяжно мое имя. Дилан смаковал каждую букву, будто пробовал кусочек сыра с чернично-финиковым джемом.
Рот тут же наполнился слюной. Я сделала вид, что очень занята, складывая карандаши в пенал, находящийся в моей сумке.
— Ты идешь обедать?
— Я собиралась перекусить сэндвичем, — ответила я. Если к концу стажировки я намереваюсь сделать стоящий проект, мне предстоит много работы.
— Великолепно, — сказал он. — Я тоже перехвачу по дороге. Так мы сможем подольше поболтать… — усмехнулся он, — о водорослях.
Перекинув рюкзак через плечо, я сделала глубокий вдох.
— Послушай, Дилан, ты... — Симпатичный. Веселый. Лишающий самообладания, — веселый и всё такое, но, пожалуй, мне следует кое-что тебе объяснить. Я здесь не для того, чтобы флиртовать, ходить на свидания или заводить отношения. Я приехала сюда работать. Раз ты всё про меня выяснил, то должен уже знать, что я не выиграла региональный конкурс научной ярмарки или конкурс «Сименс», и тот факт, что у меня появилась возможность быть здесь.… Это на самом деле очень важно для меня. Я стремлюсь к тому, чтобы мой проект был лучшим в группе. А это значит, что у меня нет времени на всякие глупости.