Мелани откинула голову назад и рассмеялась.
— Боже, говоришь так, словно всё еще проходишь собеседование. Элейн, неужели у вас на биоинженерии у всех такая необходимость быть скучными и иметь ограниченное мышление?
— Да, ты и раньше об этом говорила, — произнесла Элейн. — Но раз ты не можешь удержать мысль в голове больше пяти минут, продолжай в том же духе. — Она улыбнулась, казалось, впервые с момента нашего знакомства. Было приятно видеть ее с такой стороны.
Мелани метнула в нее горошек.
— Справедливо. Тесс, не слушай эту сучку. Я слышала, что на прошлой неделе у нее поехала крыша, и она украла лабораторное время у бедных ребят.
— Я извинилась! — воскликнула Элейн. — Что ты хочешь, чтобы я ещё сделала? Совершила харакири?
— Может быть, тебе следовало бы заплатить за ланч Тесс? — предложила Мелани.
Я рассмеялась. Своей манерой общения они напоминали мне Сильвию и Аннабель. Несмотря на поддразнивания и подколки, очевидно, что эта парочка искренне любит друг друга. И всё же в отличии от Уорренов Мелани и Элейн не были сестрами. Они познакомились, когда оказались соседками по комнате в первый год обучения.
Интересно, как дела у Ханны? промелькнул у меня в голове вопрос, но я быстро отогнала его прочь. Мы с Ханной никогда не стали бы соседками. Не стали бы сестрами. Потому что мы чужие друг для друга.
Возможно, я многое упустила, проживая вне кампуса: сперва, учась в государственном университете, а затем здесь, в квартире, в которой выросла. Тем летом в Корнельском университете мы с Кристиной весело проводили время, и до сих пор продолжаем много переписываемся. Свою соседку по комнате на первом курсе она терпеть не могла, и поэтому на втором году обучения девушка с другом уехали из кампуса и, судя по ее словам, круто отрывались.
— Есть планы на выходные? — спросила меня Мелани.
— Обычно я работаю в выходные, — объяснила я. — Официанткой в «Верде».
— Странно, я должна была видеть тебя там. Постоянно бываю в этом ресторане.
Что ж, как правило, люди не замечают обслуживающий персонал.
— Ты работаешь сегодня?
— Нет. — Я многозначительно посмотрела на Элейн. — Сегодня занимаюсь в лаборатории.
— Мне никогда не удастся загладить свою вину, да? — спросила она.
— Нет, — ответила Мелани. — И ты это заслужила. Но на этот раз всё хорошо закончилось. Если сегодня ты не обслуживаешь столики, сможешь пойти с нами на вечеринку.
— О, — выдала я. — Я не смогу пойти.
— Сможешь, — ответила Элейн. — До десяти всё равно ничего интересного не произойдет.
— У вас на пятницу назначена контрольная? — спросила Мелани.
— Нет.
— Горяченькое свидание?
Я почувствовала, как мое лицо начинает заливаться краской.
— Нет.
— Какие-нибудь религиозные и моральные возражения против веселящихся людей? — предположила Элейн.
— Нет. Я просто... — Я пожала плечами. — Вечеринка в Кантоне? Своего рода возвращение в среднюю школу. Мы часто пытались попасть на них без приглашения... Ну, вы понимаете.
— Слова истинного городского жителя,23 — сквозь смех произнесла Мелани.
— На этот раз ты приглашена, — добавила Элейн. — И, пожалуйста, приходи. Это может стать частью моих извинений. Я всегда говорила, что девушки из био должны держаться друг за друга, хотя часто поступаю в противовес своим же словам.
— Полагаю, что ты не упустишь шанса получить информацию о Дилане и нашем проекте? — повернувшись к ней, спросила я.
— Конечно, — ответила Элейн и сделала глоток своего напитка, — но мы всё равно оторвемся.
******
После завершения последней лекции я поехала домой пообедать и сесть за выполнение домашних заданий. Мама отправилась на вернисаж к своему другу, предварительно заполнив холодильник овощами. Пока варились макароны я переписывалась с Диланом.
«Сегодняшняя работа в лаборатории остается в силе?».
«Да. Можешь принести конспекты, если они у тебя есть. Сегодня с Х. ходили к врачу», — моментально пришел мне ответ
Да, Дилан, я поняла.
А еще я поняла, что после работы над проектом мне не удастся вернуться домой и переодеться для вечеринки, поэтому придется нарядиться сейчас. После обеда я приняла душ, высушила голову феном с помощью круглой щетки, придав волосам, спадающим каштановыми волнами на плечи, пышность. О Кантонских вечеринках я помнила лишь то, что они были более стильными, чем пивные сборища, в которых я принимала участие в государственном университете. Поэтому в качестве наряда я выбрала узкие джинсы и серый трикотажный топ с вплетенными в него серебряными нитями, поблескивающими в лучах света. Из маминого шкафа я взяла сапоги на высоком каблуке, о чем, как я догадываюсь, буду сожалеть к концу работы в лаборатории, но в них я кажусь на пару сантиметров выше, и они очень хорошо смотрятся с моими джинсами. Пока я наносила макияж, на тумбочке зазвонил телефон. На экране высветилось лицо Кристины. Накатило чувство вины — я не держала в курсе свою подругу о всех тех событиях, которые произошли с момента моего перехода в Кантон.
Я включила громкую связь, чтобы иметь возможность одновременно говорить с ней и красить глаза.
— Привет, незнакомка!
— Привет! — раздался голос моей старинной подруги. — Вспомнила, что так и не позвонила, и не узнала, как у тебя дела в Кантоне. Вот, исправляюсь.
— Сильно загружена, — ответила я. — Я работаю безумное количество часов, чтобы сводить концы с концами, к тому же принимаю участие в симпозиуме с призом в пять тысяч долларов, так что... пожелай мне удачи.
— Потрясающе! Что за проект?
Я принялась ей рассказывать, опуская деталь, что в этом проекте я работаю вместе с Диланом.
— Напоминает тот проект, который вы вместе с Диланом делали несколько лет назад.
— Ммм, — промычала я, нанося на губы помаду.
— Ты рассказала ему?
— Мне и не пришлось, — ответила я смущенно. — Он мой партнер.
На другом конце провода воцарилась молчание. Через секунду крики Кристины наполнили ванную комнату.
— Какого хрена, Макманн? — спросила она. — Как ты посмела умолчать, что вы снова встречаетесь?
— Потому что это не так, — ответила я. — Мы просто партнеры
— Просто партнеры? — накинулась она на меня. — Выкладывай, что происходит? Что случилось? Как он сейчас выглядит? Он по-прежнему носит свои коротенькие штанишки?
Рука с карандашом для губ застыла возле моего рта, и я в нерешительности замерла.
— Он выглядит очень хорошо, — наконец ответила я. Надеюсь, мой ответ прозвучал нейтрально. — И брюки сидят на нем великолепно.
Но Кристина не собиралась так просто сдаваться.
— Ты забралась к нему в штаны?
Я вздохнула, а потом призналась:
— Почти.
Она снова завизжала.
— Боже мой, я так и знала. Как только ты сообщила, что переходишь в Кантон, я так и поняла, что «Дилана и Тесс, сидели на дереве и ц-е-л-о-в-а-л-и-с-ь…24
— Он... У него есть девушка, — прервала я её раздражающую песенку.
— Ах ты, шлюшка, уводящая чужих парней, — пошутила она. — Зашибись!
Я прикусила только что накрашенную губу и посмотрела в зеркало.
— Пожалуйста, не называй меня так.
— О, Тесс, ты же знаешь, я не подразумевала под словом «шлюха» ничего плохого, — произнесла Кристина раскаивающимся голосом. — Я считаю, что женщина должна осознавать свою сексуальность и заниматься сексом столько, сколько хочет…
Я позволила Кристине посещать занятия по исследованию женских проблем, на которых призывали вернуть истинное значение слову «шлюха». Как будто у этого слова может быть какое-то другое значение! Особенно меня задевало, когда его применяли в значении «отбивающая мужчин». Я не хотела быть той, кто уводит чужих парней у их девушек. Что уж говорить о сестрах. Я не хотела быть ни шлюхой, ни сукой, ни кем-то еще. Дилан поклялся мне, что дело ни во мне и ни в нем, и мне хотелось ему верить.