— Когда я с тобой, счастлив.
Мое сердце забилось быстрее.
— Хорошо. Мне нравится делать тебя счастливым.
Он поцеловал меня, а затем снова посмотрел на Пейсли.
— Просто жизнь теперь такая другая, понимаешь? То, что делает меня счастливым, так сильно изменилось. Я едва узнаю себя.
Я обняла его и положила голову ему на плечо.
— Ну, мне нравятся изменения в тебе. Знаю, что ты, вероятно, чувствуешь себя чужим для самого себя, но думаю, что этот человек, способный на такую большую любовь, всегда был внутри тебя. Ждал, когда его освободят.
Он слегка рассмеялся.
— Представляю себе маленького безумца, который бегает в моем теле и разбрасывает повсюду сердечки.
Я усмехнулась.
— Именно. Ты наконец-то выпустил его из тюрьмы чувств. Он был заперт там годами.
— Тюрьма чувств, — покачав головой, Нейт поставил пустую бутылочку на журнальный столик и встал, переместив Пейсли на плечо. — Ты сумасшедшая.
— Но я права, не так ли? Разве не лучше позволить себе любить и быть любимым, чем держать себя в изоляции и замкнутости? Разве тебе никогда не было одиноко?
— Да, — признал он, потирая спину Пейсли. — Иногда так и было.
Моя челюсть упала.
— Вау. Не думала, что ты действительно собираешься признаться в этом.
— Я и не собирался, но маленький безумец чувств заставил меня это сделать.
Я взяла одну из подушек сзади себя и ударила ею по его ногам.
— Теперь ты просто издеваешься надо мной.
Он усмехнулся.
— Ничего не могу поделать. Не все во мне изменилось.
Через несколько минут мы погасили весь свет, и поднялись наверх, в постель. Это было почти, как будто мы были маленькой семьей, и эта мысль вызвала у меня теплое чувство внутри.
Может быть, когда-нибудь это случится.
В его спальне я сняла халат и штаны и проскользнула между одеялами. Потом я смотрела, как он укладывает свою дочь, ходя взад-вперед у изножья кровати и слегка покачивая ее. Сначала она суетилась, но в конце концов, держа соску во рту, затихла. Примерно через 5 минут он смог уложить ее спать.
Он на мгновение скрылся в гардеробной, а когда вернулся, на нем были только трусы. У меня свело живот при виде его голой кожи, при воспоминании о том, каково это — быть голой, и прижиматься к нему, осознавая, что он был во мне без защиты. Между нами ничего не было.
Он лег в постель, и я прижалась к нему, положив голову ему на грудь. Его руки обхватили меня.
Мы лежали так в тишине несколько минут, и я подумала, что он заснул, но потом он тихо сказал в темноте.
— Поехали со мной завтра.
Сначала я не могла понять, что он имеет в виду.
— Куда?
— В дом моей матери. Я хочу, чтобы ты поехала со мной.
Я облокотилась на его грудь, и посмотрела на него сверху вниз.
— Ты уверен?
— Да, — он погладил меня по плечам. — Быть там всегда трудно. А с тобой все становится лучше.
Мои пальцы на ногах поджались.
— Хорошо. Я поеду с тобой.
— Спасибо.
Я опустила свои губы к его губам и задержала их там на мгновение.
— Спасибо, что попросил меня.
— Возможно, ты не будешь благодарна, когда мы приедем туда. Моя мать… странная.
— Все в порядке. Я еду не ради нее, а ради тебя. Чтобы поддержать тебя.
Он откинул мои волосы с лица.
— Я не заслуживаю тебя.
— Может и нет. Но у тебя умелые руки и большой член, и очень удобно, что ты живешь прямо напротив.
Он тихо засмеялся.
— Я так рад, что ты здесь.
— Я тоже, — я снова опустила голову и закрыла глаза. — Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Я заснула под мягкое прикосновение к его груди и не менее мягкое поглаживание его руки по моей спине.
***
— Что ты больше всего любил делать в дождливый день, когда был ребенком?
Было несколько минут после 10, и мы сидели в машине по дороге к дому его мамы.
Хорошая погода испортилась, и дождь барабанил по ветровому стеклу, собирался под эстакадами на шоссе, и затруднял вождение. Стеклоочистители в шикарной машине Нейта работали непрерывно, но я все равно не понимала, как он может видеть. Не то чтобы я возражала против медленной езды. В салоне его машины было тепло и уютно, Пейсли дремала на заднем сиденье, а дополнительное время, проведенное вместе, было идеальным для разговора. Я была рада, что он попросил меня поехать с ним сегодня, и рассматривала это как прекрасную возможность узнать о нем больше.
— Наверное, «Лего». У меня было около миллиона деталей.
— И что ты собирал?
— Города. Мы с братом строили целые города из «Лего» — небоскребы, дома, гаражи для наших машинок размером со спичечный коробок. У нас была огромная комната в подвале, посвященная «Лего». Мы постоянно играли там в дождливые дни.