— Нет, не он, — твердо сказал Цвейл. Харк был прав, фес его, а Цвейл был дураком, что не обратил на это внимания. Хинцерхаус был местом проклятых душ, где мертвые собирались, чтобы затаскивать живых в неосвещенные места.
— Я приказываю вам, демоны, уйти отсюда! — Дорден схватил Цвейла, и старый священник оттолкнул его. Кто-то кричал. Тени исчезали, становясь темнее. Кровь, совсем не пыль, струилась вниз по стенам зала.
VIII
Они удерживали гребень перед лощиной пятнадцать минут, время, которое ощущалось, как века. Осталось только восемнадцать членов Роты Е, и большинство из них были ранены. Выжившие, будучи не в состоянии поддерживать линию, отходили по лощине, пока не оказались среди обломков уничтоженного транспортника.
У Далина осталась одна обойма. Он стрелял из винтовки с одной руки, держа Мерина прямо другой. Мерин был почти в коматозе от потери крови.
Он тащил капитана по камням, выстрелы пронзали воздух вокруг них. Кровавый Пакт перетекал через гребень и несся вниз в лощину. Воины кричали боевые кличи и размахивали пиками и топорами.
Каллво приблизился к Далину, стреляя от бедра. Он подстрелил двух наступающих воинов и послал их скользить, лицами вниз, по камням.
— Ты знаешь, что это такое, так ведь? — прокричал Каллво.
У Далина не было времени ответить. Заряд из лаз-лока разнес талию Хета Каллво. Он рухнул, разбрызгивая свою собственную кровь, ребра торчали из его дымящегося живота.
— Я знаю, что это, — прорычал Нескон. — Это фесово ублюдочный способ умереть! — Его огнемет взревел и окутал шестерых вражеских воинов горячим белым пламенем. Они загорелись, заметались и упали.
Один пробрел длинный путь перед тем, как упасть на землю.
— Пошли, парень! — крикнул Нескон, выстрелив еще одним конусом огня. Его огнемет начал плевать, емкости почти опустели.
Далин опустошил свою обойму и отбросил винтовку в сторону. Поддерживая Мерина, он нагнулся и взял винтовку Каллво, и последнюю свежую обойму, которая была на поясе Каллво.
— Идем, фес тебя! — закричал Нескон. Его огнемет опустошился. Он попробовал подкачать, но огнемет сдох.
— Помоги мне с капитаном! — крикнул Далин.
Нескон повернулся, сбросив емкости со стуком. Лазерный заряд попал ему в бедро.
— Фесов ад! — рявкнул он. Нескон не упал. Он вытащил свой служебный пистолет и показал себя чертовски хорошим выстрелом из обычного огнестрельного оружия. Никто никогда не ожидал искусности от огнеметчика. Нескон еще дважды выстрелил и свалил воина с пикой на спину.
Нескон схватил Мерина и повесил человека на плечо.
— Назад к воротам! — хриплым от боли голосом сказал он.
— Ворот нет, Неск!
— Ох, мы можем притвориться, — посоветовал ему Нескон. Вместе они пошли назад через горящие останки Боевого Коня, стреляя по приближающимся рейдерам.
— Ты сможешь это сделать, — произнес Каффран.
Далин обернулся. Его отец улыбнулся и кивнул ему. Затем он исчез, а Каобер, Прид и Вэлн были позади него, добавляя свою огневую мощь безнадежному отступлению.
— Первый и Единственный! — закричал Вэлн.
Все четверо закричали в ответ, посылая последние выстрелы в лица врагов. Во всем этом шуме и неистовстве, это прозвучало для Далина так, как будто весь полк был с ними, крича боевой клич на пределе легких.
— Идем! К люку! Люку!
Далин посмотрел через плечо. Он увидел Бана Даура и ужасную кучу Призраков позади него.
— Святой фес! — прошептал он в неверии.
— Идем! — крикнул им Даур. — Мне что, нужно подойти и забрать вас? — Кровавый Пакт несся по лощине. Рота G вылилась из второго входа и ждала, чтобы поприветствовать их с поднятым оружием.
IX
Пытаясь игнорировать корку льда, медленно покрывающую стены силовой комнаты, скребущие звуки из-под пола и потрескивание огней Эльма на потолке, Баскевиль пытался поднять крышку силового концентратора.
— Там гн… гн… гн…, — произнес Меррт.
— Что? Черт, что? Ну же, мужик!
— Защелка! Там!
— Да, хорошо. Есть. Теперь поднимаем.
Крышка поднялась. Она была тяжелой, и они боролись с ней, пока поднимали. Горячий, зловонный воздух, такой же несвежий, как…
сухие черепа в пыльном овраге
... самая бесплодная, зажаренная солнцем пустыня, хлынул из котла.
— Теперь что? — спросил Меррт.
Баскевиль заглянул внутрь.
Там была глубокая, полусферическая полость. Ее чаша была покрыта коркой пыли, которая выглядела, как накипь или какое-то минеральное отложение, алхимически сформированное под землей.