— Да, сэр.
Харк посмотрел наверх.
— Что? — спросил Бонин.
— Я решил, что слышал…, — начал Харк. — Нет, ошибся. — Он снова посмотрел на Бонина. — Свободен, — сказал он, и захромал прочь.
IV
Удушающий захват был последней вещью, которую он ожидал.
Уставший от застоявшегося воздуха в закрытом обзорном пункте, Ларкин оставил Бэнду на часах и вышел в коридор. Здесь было не лучше. Воздух был холодным, но спокойным, недвижимым, несмотря на то, что снаружи гудел ветер. Тени прицепились к стенам, а злобные белые фонари разгорались и тускнели в медленном ритме.
Ларкин ходил туда-сюда, потирая руки. Он сделал глоток воды из фляги, и уже собирался убрать ее, когда его горло обхватила рука.
— Ты мертв, Танитец, — произнес голос ему на ухо.
Ларкин боролся, но хватка не слабела. Он пытался заговорить. Кто…?
— Ты знаешь, кто я, Танитец, — прошептал голос. — Как пить дать. — Что-то холодное и острое прижалось к горлу Ларкина.
— Мы убили Гаунта, именно так. Теперь я собираюсь разобраться с тобой. — Ларкин зарычал и врезался спиной в стену коридора, ударив фигуру за спиной о коричневые глянцевые панели.
Ларкин упал на пол.
— Какого гака ты делаешь, Танитец? — потребовала Бэнда, появляясь у двери обзорного пункта.
Ларкин огляделся. Он был один. На полу рядом с ним из его открытой фляги медленно вытекало ее содержимое.
— Наверное поскользнулся, — сказал он.
Как пить дать.
Бэнда покачала головой и ушла на свой пост. Ларкин с трудом поднимался на ноги.
Сильная рука помогла ему.
— Я не могу присматривать за тобой все время, — сказал Брагг.
Ларкин повернулся. Брагг был прямо здесь, большой, как в жизни. В его добрых глазах была великая печаль.
Он потянулся и стряхнул пыль с плеч и рукавов Ларкина своими огромными, мягкими руками.
— Я не могу присматривать за тобой все время, — повторил он. — Тебе нужно быть осторожным, понимаешь? Будь осторожен, Ларкс, или фес убьет тебя.
— Брагг, — пошептал Ларкин. Он протянул руки, но не к чему было прикоснуться. Брагг исчез, как лопнувший пузырь, как пыль, улетающая в никуда, когда поднимался шторм.
Ларкин согнулся, прижимая кулаки ко лбу.
— Нет, нет, нет, НЕТ!
Он еще не чувствовал головной боли или тошноты, но понимал, что они приближаются.
Это было единственное объяснение, единственное объяснение, которое мог вынести Ларкин, во всяком случае.
V
— Мне нужно оставаться здесь? — спросила Крийд, играя с бинтами сбоку головы.
— Ты это уже спрашивала в тот день, — ответил Дорден, снимая тонометр с ее руки, — и посмотри, что случилось, когда я разрешил тебе уйти. — Крийд пожала плечами и села на свою койку. В полевой станции было тихо. Слишком много Призраков тихо лежало на койках по обе стороны от нее.
— О чем вы мне не говорите? — спросила она.
— Это сотрясение, — сказал Дорден.
— И?
— Просто сотрясение. Но сильное, и если ты будешь двигаться, то снова потеряешь сознание. Так что останься здесь, пожалуйста, пока я не скажу.
— Серьезно? И это все?
Дорден сел на край ее койки. — Не хочу лгать тебе, Тона. Если бы мы были в надлежащем медицинском здании, с приличным оборудованием, я бы провел глубокое сканирование чтобы определить размер отека, поискать кровотечение и кусочки черепа, давящие тебе на мозг, чтобы перестраховаться. Но мы не там, поэтому я не могу. И я уверен в своем диагнозе: сотрясение. У тебя все еще боли?
— Приходят и уходят.
— Сейчас?
Она кивнула.
— Я дам тебе кое-что.
Дорден прошел по полевой станции и пересек зал к боковой комнате, где они держали лекарства и перевязочные материалы. Комната была мрачной и плохо освещенной. Он взял свой фонарик, который носил прикрепленным к поясу, и включил его. Он зажегся, затем потух, как будто батарейка села. Он пощелкал фонарик.
— Лесп! — позвал он.
Он начал копаться в одной из коробок в поисках большой дозы антиопухолевого.
Он услышал, как что-то капает.
— Лесп! Сюда! Принеси свет!
Санитар появился в дверном проеме с яркой лампой.
— Доктор?
— Посвети тут, ничего не вижу.
Лесп послушно посветил лампой.
— Что это за звук? — спросил он через мгновение. Он отвернул луч.
— Ради феса, Лесп! Ничего не вижу!
— Доктор? — пробормотал Лесп. — Смотрите.