– Конечно, буду рада услышать. Приходи завтра. Придешь?
– Да. Что принести? – неловко спрашивает Кара.
– Компот, – улыбаюсь я.
Глава 45
Каролина.
Впервые за долгое время я не чувствую страха. Обнимаю Кару или… Странное дело, я ведь даже ее имени не знаю, но в сердце растет привязанность к несчастной девчонке. Одному богу известно, что она пережила? Ее унижали, били, возможно, насиловали подонки, которым кто-то щедро платил. Но кто? Точно не мой дед…
– Я так рада, что ты есть, – шепчу, гладя ее по волосам.
Мы похожи – Каролина русая и темноглазая девушка, очень красивая, невысокая. Со стороны мы смахиваем на сестер.
– Прости… меня. Я… У меня внутри словно поселилась буря. Она сейчас переворачивает все, во что я верила – мои планы, чувства, ожидания. Все куда-то делось, а я… Я впервые за все эти годы хочу по-настоящему разобраться. И найти злоумышленника.
– Я поговорю со Свирепым, обещаю, – вздыхаю я, продолжая ее обнимать.
– Меня зовут Таня, – хрипло произносит она. – Татьяна Ильичева. Не знаю, откуда взялось это имя… Возможно, ее убили или держат где-то, но… Я ей стала, как только вернулась из клиники домой. Банковский счет и новые документы были готовы к моему возвращению. Так что…
Мы обе вздрагиваем от шума резко открываемой двери. Сначала в дверном проеме появляется нахмуренная физиономия Глеба, а за ним спешит Всеволод Иванович. Пыхтит и стирает пот со лба своим любимым клетчатым платком.
– Ну-ка, отойди от моей жены! – приказывает Глеб. – Каролина, родная, с тобой все хорошо? Она ничего тебе…
– Прекрати немедленно, Вяземский! Таня, не бойся, я не позволю тебя обидеть, – обнимаю ее и прижимаю к груди как родную.
Ну и лица у них! Словно привидение увидели, ей-богу. Свирепый отмирает первым. Деликатно покашливает, убирает платок в карман и выуживает из-под стола табуретку.
– Я так полагаю, вам есть, что нам рассказать?
– Вы должны помочь моей…
– Я твоя тетя, наверное, так? – улыбается Таня. – Мне вправду нужна помощь.
– Да, психиатрическая, – закатывает глаза Глеб. – Нормальный человек не способен провернуть все те подлости, что сделали вы!
– Мне очень жаль, я уже попросила у Каролины прощение, мне… – нервно сглатывает она. Теребит длинную прядь, заламывает руки. Вяземский заставляет ее снова переживать стыд. Возвращает в недалекое прошлое, не позволяя и слова вставить.
– Всеволод Иванович, давайте я расскажу, – беру инициативу в свои руки и быстро пересказываю то, что услышала от Тани. – Теперь вы понимаете, почему она обозлилась на меня? Я… Я украла ее жизнь. Чужими руками, но все же…
– Я займусь вашим делом, – важно протягивает Свирепый. – На самом деле случай весьма занятный.
– Занятный? – вспыхивает Таня. – Меня многие годы держали в плену, а вы считаете это занятным?
– Простите меня, я не то имел в виду. Вот моя визитка, жду вас завтра.
Таня навещает меня почти каждый день. Порой она тараторит без умолку и выглядит довольной, в другой раз – молчит и дуется за придуманные обиды. Понимаю, что ее состояние – следствие длительного отравления психотропными и прочими препаратами, но и сидеть без дела не могу. Я почти уверена, что можно достать из ее подсознания спящие воспоминания. Только кому я могу доверить родственницу? Не навредить ей, а помочь?
– Кара, добрая ты моя душа, ну чего ты вцепилась в нее? – не унимается Вяземский.
Я уже неделю нахожусь дома и не перестаю думать о судьбе Тани. – Ты бы лучше подумала, как нам вернуть в отношения секс…
– Глеб, я боюсь, – вскидываю на него виноватый взгляд. – Может, мне еще рано?
– Ничего не рано, Кара, врач не запрещал интимные отношения. Я безумно тебя хочу…
И я хочу… Головой и сердцем, но телом… Я очень боюсь, что сердце не выдержит нагрузки. Предрассудки, понимаю, но и как с ними справиться, не знаю. Может, мне тоже нужен психолог?
– Во мне сейчас один страх, Глеб, – качаю головой, ища в его глазах понимания. – Я боюсь умереть.
– Господи, из-за оргазма? Кара, я не знаю даже… Врач сказал, что ты проживешь триста лет. Сама же говорила. Так что изменилось сейчас?
– Наверное, я до конца не могу его принять. Клапан… Он словно чужой. Дай мне время, Вяземский.
– Хорошо, родная. Делай, что хочешь. Только не сели свою чокнутую родственницу в нашем доме.
Глеб не может или не хочет понять Таню. А я жду новостей от Свирепого. Он каждый день отсчитывается о проделанной работе, но толку от его поисков пока маловато.