—Ну, знаешь, мог бы сказать как-нибудь повежливее. Да, у нее есть связи. И не мало. Но она — всё, что осталось у меня от отца. Она единственная, кто меня понимает. Я не могу потерять связь с ней и позволить чему-то плохому с ней случится.
—Это говоришь ты, после того, как она выкинула тебя из собственного дома?! Она видеть тебя не хотела, а ты после этого пытаешься заботиться о ней. Где же была она, когда позаботиться нужно было о тебе?
Я не понимаю, почему его всё это так волнует. Недавно он заявлял мне, что ему всё равно как на меня, так и на то, что со мной происходит.
—Во-первых: я и сама не хотела оставаться дома, потому что там всё напоминало об отце. Каждый чертов шаг, что я делала в том доме, напоминал мне, что недавно отец тоже был тут, дышал тут, смеялся тут. Жил тут.
На какое-то время воцарилась тишина. По лицу Брэда было видно, что он просто не знает, что ответить мне. Будто он в замешательстве или смущен, что я говорю ему всё это.
— Во-вторых: настоящая Кэрол еще где-то там. Я знаю это. Просто это боль. Боль от потери отца, от потери любимого. Она любила его. Неужели ты не понимаешь этого?!—выплюнула я ему в лицо, но тут, немного успокоившись, у меня возник вопрос. — Стоп! А ты то откуда знаешь, что она меня бросила?!
Однако он, проигнорировав мой вопрос, ответил:
—Не смеши меня. Ты серьезно думаешь, что она любила твоего отца?! Что ж, я скажу тебе, что ты ошибаешься! Она любила его деньги, вот и все. Она подстилка, чтобы заполучить деньги,—прорычал он.
От шока и боли из-за сказанных им слов, я, не ожидая этого от самой себя, влепила ему пощечину. Господи, не могу поверить, что я только что это сделала. Отвернувшись со слезами на глазах, я села в машину.
Вздохнув и придя в себя от содеянного, я повернулась там, где стоял Брэд и поняла, что он ушел. Резко повернув голову на звук открывающейся двери, я увидела Брэда, садящегося в машину.
—Пошел вон, —выплюнула я.
—Нет, я поеду с тобой. Там одни наркоманы и пьяницы. Мало ли, что с тобой могут сделать. Да к тому же нам нужно поговорить, а четырехчасовая поездка очень хорошо нам в этом поможет,— сказал он и повернулся лицом ко мне. Я уловила в его голосе нотки заботы, но уже через секунду все развеялось и на его лице снова стояла маска безразличия, желваки заходили на скулах, руки он сжал на коленях до такой степени, что они даже побелели. Как же он хорошо скрывает свои истинные эмоции.
—Ты так и будешь пялиться на меня или мы уже поедем?—спросил он грубо.
—Нам не о чем разговаривать,—добавила я, включив радио.
—А я вот думаю есть о чем,—сказал он и выключил радио. Посмотрев на него, я увидела хищный взгляд на его лице. Такое чувство, что он загнал меня в угол. По телу побежали мурашки одновременно и от страха, и от предвкушения, чем кончится для нас эта поездка.
Стряхнув с себя наваждение, я, отвернувшись и проигнорировав Брэда, завела машину и выехала на дорогу.
Что-то мне подсказывало, что сегодняшняя ночь будет тяжелой.
10 глава.
Тишина угнетала, он молча смотрел в окно, а я смотрела на дорогу, думая о том, что нашла. Может быть такое, что у папы была любовница? А может это старый друг? Кому отец мог пожертвовать такую сумму? Я не понимаю, просто не верю в это. Мой отец отличался добротой, он разрешал мне почти все, в рамках приличия конечно, чтобы не избаловать. Знал ли Пит, что отец снял деньги с счетов фирмы? А может Пит его подставил? Если я скажу это вслух, то Брэд точно, без всяких объяснений, выгонит меня, не дав разобраться до конца. Вы наверное думаете, что я не подозревала Пита, но вы ошибаетесь. Я подозревала. Просто не могла сказать кому-либо это, а смысл? Папа ничего слышать о нем не хотел и, когда мы переехали, первое правило было таким:
"—Никаких разговоров, предположений, воспоминаний о том что было, и что случилось. Ясно?!"
Мы с мачехой кивнули и он ушел даже не объяснив нам причину его правила. Ну, думаю тут и так все ясно.
А потом мои подозрения испарились, я старалась об этом не думать. Отец говорил что я должна думать об учебе, колледже. Но увы. После его смерти денег не хватило на колледж. А деньги от проданного дома пошли на похороны отца. Вот и испарилась моя мечта о колледже и взрослой жизни. Резко мои раздумья прервал голос Брэда:
—Мы так и будем молчать? Нам ехать еще часа два, так что рассказывай, — сказал он и повернулся лицом ко мне. Я же, стараясь не нервничать, смотрела прямо на дорогу. Я чувствовала его взгляд на себе.