«От начала было Слово». Берегись, дабы в этом месте не подумать о слове слабом и не сочти Его столь ничтожным, что назовешь Его гласом. Ибо глас от начала не существует, так как гласа нет прежде, чем он будет произнесен, и после того, как произнесен, его опять не существует. Итак, не гласом было Слово, Которое по Своей природе было подобием существа Своего Отца, и не гласом Отца, а образом Его. Ибо если дети, тобой производимые, подобны тебе, то как ты думаешь, что Бог родил глас, а не Бога? и если сын Елисаветы, наименованный «гласом» (см.: Мф. 3, 3, Мк. 1, 3, Лк. 3, 4), есть человек, то тем более Бог, названный Словом, есть (истинный) Бог. Если возразишь, что Сын в Писании ясно обозначается именем Слово, то рассуди, что Иоанн, который также называется гласом, существует, однако, как лицо; подобным образом и Бог, Который называется Словом, есть тем более Бог Слово. Если же подумаешь, что Сын есть помышление Отца, то спрошу: разве единожды Отец помыслил? Ибо если помышления Его многи, то как Сын может быть Единородным? и если Сын есть внутреннее Его помышление, то как Он – одесную Его?
«От начала было Слово». Но не то слово, какое изрекалось при начале мира, есть сие Слово, так как Оно существует прежде начала и прежде времени, ибо нет ни дня, ни часа, когда бы Его не было. Истинное Слово есть не то, которое в одно время существует, а в другое нет, или не то, которое некогда не существовало и потом было создано, но то, которое уже было всегда, постоянно, от начала, от вечности. Поскольку Тот, Кто изрекает Слово, вечен, и так как Слово это подобно сказующему Его и есть Слово Сказующего, потому и говорит: «От начала было Слово». И дабы показать, что Его рождение предшествовало всякому началу и границам времени, сказал: «было».
Далее, если Слово сие «было у Бога», а не Богу[12], то словами «у Бога» евангелист ясно излагает нам, что как был Бог, у Которого было Слово, так и Самое Слово существовало у Бога как Бог. «От начала было Слово». Этими словами две вещи изъясняет, именно: природу Слова и Его рождение. И дабы не оставить «Слово» без толкования, добавил: «Сие Слово было у Бога», чем двойное возвестил: во-первых, что Слово не есть как какой-нибудь человек, ибо «было у Бога», потом – образ бытия Слова. «И Бог было Слово», – чем троякому научил, именно, что Слово есть Бог, Лице и рождено. «Оно было от начала у Бога». Благоразумно эти слова присоединил, дабы не показалось, что он возвещает одно Лице. «Оно было от начала у Бога» (Ин. 1, 2). Итак, (евангелист) сказал, во-первых, о рождении Его, во-вторых, что Оно было у Бога, в-третьих, что Оно и было Бог, в-четвертых, что Оно уже прежде было у Бога.
«Все чрез Него было создано» (Ин. 1, 3), так как дела чрез Него совершены, по словам апостола: «Все чрез Него было создано, ибо чрез Него совершены дела» (Кол. 1, 16–17), и: «Чрез Него создал всю землю»[13], «и без Него ничто не было создано» (Ин. 1, 3), – что то же самое. (В том), «что создано было, чрез Него была жизнь, и жизнь была свет человеков» (Ин. 1, 4), – так как Его явлением сокрушенные предшествовавшие заблуждения сокрылись. «И сей свет во тьме светил и тьма не объяла его» (Ин. 1, 5), как и говорит: «Ко своим пришел, и свои не приняли» (Ин. 1, 11).
«И сей свет во тьме светил». Рассмотри, какая именно тьма боролась против сего света человеков, и исследуй, каким образом он прежде в ней светил. Когда же говорит «светил», не отваживайся думать о Слове что-либо маловажное, но из слов: «во тьме светил», уразумей, что евангелист называет тьмой время, предшествовавшее Его Божественному явлению, и показывает, что в то время Слово светило. Ибо об этой тьме мы можем слышать в другом месте Евангелия, где находится изречение пророка: «земля Завулонова и Неффалимова, на пути приморском, за потоком Иорданом, Галилея языческая, народ, сидящий во тьме, увидел свет великий» (Мф. 4, 15–16). Сию тьму он потому усвояет им, что они были народ весьма отдаленный, имеющий обитание и жительство на берегу моря, – народ, далеко уклонившийся от постановлений и учения Закона; по этой причине он называет их народом, «сидящим во тьме». Итак, о них именно говорил евангелист, так как сам сказал: света, то есть учения и ведения Его, тьма предшествовавшая, то есть заблуждения, не объяла. Предпринимая возвещение о начале того подвига, который претерпел Господь наш в Своем теле, евангелист так начинает говорить: «тьма его не объяла».