покой, радость, бытие, то никогда не сможем победить ложную жизнь, суету.
Хочешь стать духовным человеком? Даже если Бог не дает тебе болезни, умертви сам то, что живо внутри тебя. Повергни наземь свой шатер, низвергни свою жизнь, погуби то, что тебя окружает, что ты с трудом, с болью и любовью стяжал к настоящему времени, сокруши то, что ты есть и что есть у тебя, — и тогда ты сможешь сказать, что у тебя есть Бог. Гордость — это небытие Бога для нас, смерть Бога.
Но смогу ли я, немощный человек, исполнить это? Сокрушить то, что я воздвиг, что успел полюбить? Смогу ли я сокрушить свое бытие, свое существо настолько, чтобы не иметь никакого иного желания, кроме Бога? Если ты припадешь к Богу, то Он успокоит тебя.
И заканчивает авва:
Силен же Бог укрепить сокровенно трудящихся в смиренномудрии, ибо Его есть честь и слава во веки веков.
И ты сможешь сделать то, что сделала эта женщина, что сделал Гедеон, потому что это сделаешь не ты, но Сам Бог. Ты только трудись сокровенно и смиренно в своем сердце и не бойся, ни о чем не беспокойся. Не думай, что добродетель, святость, слава, Бог не для тебя. Все это для тебя. Все Бог сотворил ради тебя. Бог прославил святых Своих, неужели Он не сможет прославить и тебя? Зачем Он тебя создал? Для Себя.
Итак, если мы потрудимся, то Бог оценит это и поможет нам, сделает нас богами. Для того мы и отрекаемся от себя.
Слово двенадцатое. О покаянии
Покаяние, о котором пойдет речь в настоящем слове, — это, пожалуй, единственное, о чем естественно было бы слышать в монастыре. Оно было предметом проповеди Предтечи, проповеди Господа, как и всей Церкви, да и сама жизнь человека есть не что иное, как покаяние.
Как правило, людям трудно осознать, что такое покаяние, потому что это понятие имеет очень глубокое содержание. О покаянии говорят все христиане, но никто из них в конечном счете не уверен, покаялся ли он: все спрашивают снова и снова, как можно покаяться. Покаяние — это единственный ключ, который отверзает небесные двери, врата мира и причастия свету, это вход в лоно Отца, это самая радостная весть и самое легкое дело в жизни человека.
Невозможно, чтобы Бог возложил на наши души тяжкое бремя. То, что Он постоянно говорит о покаянии всем верным, и новоначальным и совершенным, означает, что покаяние — это хотя и нечто весьма глубокое, но одновременно и нечто простое. Оно, можно сказать, создано для всякой души, даже для души малого ребенка.
Но поскольку люди задаются вопросом, что такое покаяние, из-за того, что лукавый все извратил, Церковь всячески старается пролить свет на это понятие, так чтобы когда-нибудь, став чуть поумнее, мы смогли осознанно посмотреть на свою жизнь, желания, волю и покаяться.
Известно, что человек понимает только то, что хочет понять и к чему он стремится. Что бы другое ты ему ни сказал, его это не тронет. Даже если ты заговоришь с ним о самых высоких дарованиях, он останется безучастным. Только если тебе удастся коснуться того, что его занимает, его глаза тут же широко раскроются и он поймет (как он будет считать) смысл твоих слов. Итак, слово о покаянии начинается так:
Снова спросили авву Исаию: «Что такое покаяние или что значит убегать от греха?»
Прекрасное вступление. Слова «снова спросили» означают, что братья постоянно спрашивали об этом авву Исаию. Это показывает простоту их монашеской семьи, доносит благоухание непринужденности в их отношениях друг с другом. Ученики аввы, у которых были те же проблемы и наклонности, что и у нас, часто переспрашивали его об одних и тех же вещах. Во всей своей книге авва Исаия не сказал нам ни о чем более важном, чем покаяние, но поскольку чада спрашивают его опять, он не закрывает уста, не молчит, но возвещает слово.
И он ответил: «Есть два пути: один путь жизни, другой — смерти. Кто идет по одному пути, тот не идет по другому. А тот, кто идет по тому и другому пути, не причислен еще ни к одному: ни к царствию, ни к мучению. Впрочем, если такой скончается, то суд над ним принадлежит Богу, имеющему и милость».
Можно было бы сказать, что святой не ответил на вопрос учеников. Они его спрашивают о том, что такое покаяние, а он им отвечает: «Есть два пути: один путь жизни, другой — смерти. Если ты идешь по одному пути, то тебе невозможно идти одновременно по другому. Если ты идешь по обоим, значит, ты ни по одному пути не идешь истинно и не можешь знать, в аду ты или в раю, скорее всего, ты ни в Царстве Небесном, ни в аду. Но если ты внезапно умрешь, то куда пойдешь?»