17. И сказал им. В греч.: καί είπαν, и «сказали».
18. О, мужи! Как сильно вино! Оно приводит в омрачение ум всех людей, пьющих его;
18. Оно приводит в омрачение ум всех пьющих. Слово «ум» (διάνοιαν) в греч. т. относится к следующему стиху и в 18 ст. оно вставлено переводчиками.
19. оно делает ум царя и сироты, раба и свободного, бедного и богатого, одним умом;
20. и всякий ум превращает в веселие и радость, так что человек не помнит никакой печали и никакого долга,
21. и все сердца делает оно богатыми, так что никто не думает ни о царе, ни о сатрапе, и всякого заставляет оно говорить о своих талантах.
21. И всякого заставляет оно говорить о своих талантах, т. е. представлять себя обладающим талантами.
22. И когда опьянеют, не помнят о приязни к друзьям и братьям и скоро обнажают мечи,
23. а когда истрезвятся от вина, не помнят, что делали.
24. О мужи! Не сильнее ли всего вино, когда заставляет так поступать? И, сказав это, замолчал.
1–12. Речь второго телохранителя о силе царя. 13–32. Речь третьего телохранителя Зоровавеля о женщинах и 34–41 об истине. 42–46. Решение царя и просьба Зоровавеля об иудеях. 47–57. Милость Дария к иудеям. 58–60. Благодарственная молитва Зоровавеля. 61–63. Радость иудеев по случаю дарования свободы.
1. И начал говорить второй, сказавший о силе царя.
2. О, мужи! Не сильны ли люди, владеющие землею и морем и всем содержащимся в них?
3. Но царь превозмогает и господствует над ними и повелевает ими, и во всем, что бы ни сказал им, они повинуются.
4. Если скажет, чтоб они ополчались друг против друга, они исполняют; если пошлет их против неприятелей, они идут и разрушают горы и стены и башни,
5. и убивают и бывают убиваемы, но не преступают слова царского; если же победят, всё приносят царю, что получат в добычу, и все прочее.
6. И те, которые не ходят на войну и не сражаются, но возделывают землю, после посева, собрав жатву, также приносят царю
7. и, понуждая один другого, приносят царю дани.
8. И он один, если скажет убить — убивают; если скажет отпустить — отпускают; сказал бить — бьют;
9. сказал опустошить — опустошают; сказал строить — строят; сказал срубить — срубают; сказал насадить — насаждают;
10. и весь народ его и войско его повинуются ему. Кроме того, он возлежит, ест и пьет и спит,
11. а они стерегут вокруг него и не могут никто отойти и делать дела свои, и не могут ослушаться его.
12. О, мужи! Не сильнее ли всех царь, когда так повинуются ему? — И замолчал.
1–12. Речь второго телохранителя более пространна, чем речь первого. Смысл ее тот, что сильнее всего царь, так как ему повинуются все люди.
13. Третий же, сказавший о женщинах и об истине, — это был Зоровавель, — начал говорить:
13–32. Речь третьего телохранителя наиболее длинна. Она распадается на две половины. В первой доказывается, что женщины сильнее, чем вино и чем царь, так как они родили царя, вскормили возделывающих виноградники, приготовляют одежды и все нужное для украшения, заставляют мужчин все забывать ради них. Во второй половине речи восхваляется сила истины.
13. Замечание писателя о третьем телохранителе: это был Зоровавель, в сир. др.-лат. и рукоп. 108, 121 передается с прибавлением ό τού Σαλαθιήλ 'έκ φυλής Ίούδα.
14. О, мужи! Не велик ли царь, и многие из людей, и не сильно ли вино? Но кто господствует над ними и владеет ими? не женщины ли?
15. Жены родили царя и весь народ, который владеет морем и землею;
16. и от них родились и ими вскормлены насаждающие виноград, из которого делается вино;
17. они делают одежды для людей и доставляют украшение людям, и люди не могут быть без жен.
18. Если соберут золото и серебро и всякие драгоценности, а потом увидят одну женщину, хорошую лицом и красивую,
19. оставив все, устремляются к ней и, раскрыв рот, смотрят на нее, и все прилепляются к ней более, чем к золоту и серебру и ко всякой дорогой вещи.
20. Человек оставляет воспитавшего его отца и страну свою и прилепляется к жене своей,
21. и с женою оставляет душу, и не помнит ни отца, ни матери, ни страны своей.