Выбрать главу

ЙЙЙА ты чья сама-то будешь?

Ольга начала есть тюрю и ответила:

— Я ничья, я сама себе своя.

— Ишь ты, сама себе своя какая! — произнес старик.

И близкий сказочному сказал пример из Булгакова (Мастер и Маргарита, 32): «НоЙЙЙ к нему никто не приходит. Тогда, что же поделаешь, приходится разговаривать ему с самим собою.» Более общее правило — «Если никто/ничто, то иной/ иное», оно дает, например, «А за квартиру Пушкин платить будет?» булгаковского Никанора Ивановича (15) или Бог ведает/знает, но и черт знает. «Люлька-то у меня есть», говорит герой Пропавшей грамоты нечистой силе, «да того, чем бы зажечь ее, чёрт-ма» — «не имеется» (примечание Гоголя), и «одна рожа» сунула ему головню. А иной это один, но и другой, ср. Иному жар ко, иному холодно (СВРЯ, ст. Иной), единственный в своем роде и отличный от всех, некто или никто. (↓1: Гречневая каша сама себя хвалит. — 2: Переосмысление пословицы про гречневую кашу. — 3: Еще примеры на «Если никто, то сам». — 4: Если никто, то все. — 5: Иначенье Пушкина — 6: Иной «один-другой».)

б3: Значение в отличии

Об этом говорят сказочная задача на узнание-отличение, слова знак-отличка (СРНГ 11, с. 305), распознать «отличить» в поговорке индюшки от воробья не распознает (ПРН, с. 427), ср. разгадать «различить»: и никто эту служанку не разгадает с купеческой дочерью: потому не разгадает, что обе на одно лицо (НРС, 127); значь «лицо» (СРНГ 11, с. 314), значить «выделяться» — находиться в позиции иного: Как матерый дуб промеж тонкими кустами вересовыми, что вершиною в небо взвивается, значит великий князь промеж своими князьями и боярами. (НРС, 317), ср. обозначиться «выделиться из фона»: наконец, единство инакости и ценности в словах отличный, исключительный, несравненный, бесподобный. Знак это гость, вестник, пришелец из притягательного и страшного «иного мира», значимо иное, особенное. Слуга Григорий у Достоевского «добыл откуда-то список слов и проповедей „богоносного отца нашего Исаака Сирина“, читал его упорно и многолетно, почти ровно ничего не понимал в нем, но за это-то, может быть, наиболее ценил и любил эту книгу» (Братья Карамазовы, 3.1). Бунин, Дурман:

Дурману девочка наелась, Тошнит, головка разболелась. Пылают щечки, клонит в сон. Но сердцу сладко, сладко, сладко: Всё непонятно, всё загадка. Какой-то звон со всех сторон:
Не видя, видит взор иное. Чудесное и неземное. Не слыша, ясно ловит слух Восторг гармонии небесной — И невесомой, бестелесной Ее довел домой пастух.
Наутро гробик сколотили. ЙЙЙ

Но с любопытством иностранки. | плененной каждой новизной, | глядела я, как мчатся санки, | и слушала язык родной. — Ахматова (Тот город, мной любимый с детстваЙЙЙ). Переживание своего слова как чужого: бывает, не узнаёшь знакомое слово, будто впервые слышишь, и повторяешь его, вслушиваешься (явление, обратное déjà vu). Тогда-то свое слово значит и звучит. Детское воспоминание Набокова в Других берегах (1.3):

ЙЙЙкарабкаясь, я твержу, как некое истое, красноречивое, утоляющее душу заклинание, простое английское слово «чайльдхуд» (детство): знакомый звук постепенно становится новым, странным и вконец завораживается, когда другие «худ»'ы к нему присоединяются в моем маленьком, переполненном и кипящем мозгу — «Робин Худ» и «Литль Ред Райдинг Худ» (Красная Шапочка) и бурый куколь («худ») горбуньи-феи. В скале есть впадинки, в них стоит теплая морская водица, и бормоча, я как бы колдую над этими васильковыми купелями.