Св. — связка.
СЗК — Вяземский П. А. Старая записная книжка. М., 2003.
С. Л. Толстой — Толстой С. Л. Фёдор Толстой Американец. М., 1990. Ф. — фонд.
Ч. — часть.
ПРИЛОЖЕНИЯ
I. ИЗ СТИХОВ К ГРАФУ Ф. И. ТОЛСТОМУ
За пределами публикуемого ниже поэтического корпуса 1800–1830-х годов остались стихотворные произведения разных лиц, в которых имя графа упоминается лишь вскользь, а также сочинения (А. С. Грибоедова, А. С. Пушкина, etc.), где Ф. И. Толстой-Американец фигурирует в обличии литературного персонажа.
С. Н. Марин
ОТВЕТ НА ПИСЬМО К ГР<АФУ> ТОЛС<ТОМУ>
Сократа ученик — друг всех Алцибиадов,
Злодей ефрейторства, гонитель вахт парадов —
Быв — гвардьи офицер, армейской, и матрос,
Которого теперь рок в гарнизон занёс;
Где живучи от всех мирских сует свободен,
Забыв печали все, фельдфебельшей доволен.
Любя приятелей ты вспомни<л> Марина.
Скажи однако ж мне какая сатана,
Шепнула там тебе, что здесь я утешаюсь,
И что в столице я как в масле сыр катаюсь,
Что всё лелеет здесь, всё веселит меня,
И что мне новой день милей прошедша дня.
Ошибся граф! Когда настроив лирны струны,
Воспел меня назвав ты баловнем фортуны;
Или Толстой, кругом объехав белой свет,
Не знаешь ты ещё что счастья в свете нет.
Когда же ты его нашёл где за морями,
То не скрывай сего пред верными друзьями.
Скажи мне, где и как — и парусы подняв
Мы пустимся в моря с тобой любезный граф!
И бури все презрев, презрев дожди, ненастье,
За тридевять земель — пойдём искать мы щастье.
Но пусть готовится к принятию нас флот;
А между тем хочу писать к тебе в Нейшлот.
Сказать тебе что я — всё я — лишь только стал потолще,
Что горести души прибавилось побольше.
С тех самых пор как мы рассталися с тобой,
Я занимаюся здесь службою одной.
Веселье изредко мои встречают взгляды;
А видят всякой день лишь в караул наряды.
Нет писем ласковых — а Сидоров рапорт
Лишь только что проснусь, ко мне тотчас несёт.
Не вижу в нём увы! я имя дорогова;
Читая прозвище и имя вестовова.
Поверь что счастливым себя не назову,
Коль с ротой в строй иду на место рандеву.
Не слышу арий я, не езжу век на балы,
Хожу лишь в караул и слушаю сигналы.
Хотел бы иногда я сбегать на Парнас,
Но явится Утков и подаёт приказ.
Не рад хоть, да готов, и при-полку дежурю;
Стараяся разбить всех должностей сих бурю.
Я с просьбой к Розену — но что ж? — и тут съел гриб.
Он занят, у него товарищем Полиб.
Ответу от него не можно тут добится;
Придётся с музами опять мне распростится,
Забыть все умные отборные слова,
И помнить лишь равняйсь — и от ноги раз-два.
Вот все занятии — вот как проходит время
Не вижу право я — любовных дел беремя,
О коих говоришь в приятельском письме,
Не без греха подчас бывает на уме.
Влюблён признатся я — но счастье ль то не знаю;
Об милой думаю, об милой я вздыхаю,
И неразлучно быть хотел бы с ней всегда.
Нельзя исполнить то — вот новая беда.
Размыкать можно ли толь страшную кручину.
Тут жалобы пойдут на грозною судьбину.
Кричу чтоб день прошёл, настала б темна ночь.
Но ночью легче ли — от глаз бежит сон прочь.
А естли и усну хоть час от утомленья,
Всё вижу ужасы, мечтаю привиденья.
Застынет в теле кровь и душит домовой,
Гераков прозою, стихами Шаховской.
Такими дух во мне мечтаньями томится,
Что даже иногда………приснится.
Проснусь — и поутру не менее хлопот.
Бумаге тут беда и перьям перевод;
Но всё пишу не так и мысли не клеятся.
Так счастьем может ли такая жизнь назватся.
Таланту не дано ни в службе ни в любви,
Так баловнем меня друг милой не зови.
Когда же счастье то, живу в большом что свете,
И езжу четвернёй в наёмной я карете,
Что в комнате моей с фоцетами стекло,
Ламсерт даёт духи, помада от Дюкло;
Что сплю за ширмами и пью я из фарфору,
И равен чином я армейскому майору:
Что камердинер мой так чёрен как сапог,
Я счастье в том не чту — и в том свидетель Бог.