Наконец, бедная девка подчинилась и проглотила этот огромный ком соплей. Затем она снова завопила от боли, когда Боллз перевернул ее на живот, чтобы жестко отодрать в задницу.
- Черт, Дикки, - заметил он. - А у нее в жопе вообще нет дерьма! Хотя, думаю, это логично, потому что она, наверное, не ела несколько месяцев. Живет на одном кукурузном самогоне и «молофье», которую высасывает за бухло у всех кентукских голодранцев. Хех!
Боллз обрабатывал ее задницу минут двадцать. Потом закряхтел и кончил ей прямо в прямую кишку.
- Черт, Дикки, «кончун» был что надо. Уверен, что не хочешь попробовать?
- Не, Боллз, я пропущу.
Боллз отстранился и вытер член об растрепанные девкины волосы. К тому моменту, в ней уже совсем не осталось огонька. Она просто лежала на животе, стонала и кряхтела, с вымазанными в крови ягодицами. Крови было много, и она блестела, как 10-слойное лакокрасочное покрытие. Да уж, старина Боллз разворотил ей всю задницу. На самом деле, когда Дикки присмотрелся, он готов был поклясться, что из рваной дыры торчит кусок кишки, будто между ягодиц ей кто-то засунул комок свиного фарша.
- Давай, - сказал Боллз. - Валим отсюда.
- Но, Боллз! - воскликнул Дикки. - Мы разве не прикончим ее? То есть, мы же должны ее грохнуть, верно? Ее могут найти копы, и она даст им наше описание.
Боллз засунул свой причиндал в трусы и понюхал пальцы.
- Едрен батон, Дикки. Нет здесь никаких копов. И никто не найдет эту алкашку в такой глухомани.
- Но... но... - Непонимающе забормотал Дикки. - Мы разве не прикончим ее?
- Нет, Дикки. После такого массажа молотком она уже никуда не денется. Лучше просто оставим ее здесь, сечешь? - Боллз смахнул с глаз длинные волосы, поправил свою бейсболку «Джон Дир» и расхохотался во все горло. - Будет, что пожрать опоссумам. А они слопают ее за милую душу, так что пусть жрут ее живой.
ЧАСТЬ ПЯТАЯ
1
- Какую же вкуснятину твоя тетя для нас приготовила, - сказала Джеррика, позвякивая ключами от машины. - Боже, не ела домашней стряпни уже... не могу даже вспомнить, сколько. С тех пор, как стала работать в «Вашингтон пост», живу на одном кофе с бутербродами из забегаловки на углу 15-ой улицы.
Тетя Чэрити приготовила ужин, и - Джеррика говорила правду - он оказался очень вкусным. Жареный стейк, местные бобы, домашние булочки. Однако сама Чэрити ела мало - не было аппетита. Почему-то близость стройного, пышущего здоровьем тела Джеррики вызывала у Чэрити смущение. Бутерброды? Хотела бы я есть бутерброды и иметь такую фигуру, как у тебя. Даже скудный наряд Джеррики - обрезанные джинсовые шорты и «салатовый» топик - заставлял Чэрити чувствовать себя лишенной вкуса старой девой в своей простой блузке и мешковатой синей юбке. Она испытывала противоречивые эмоции. Она очень симпатизировала Джеррике, и при этом тайно ей завидовала.
После ужина они решили немного покататься. Джеррика хотела посмотреть город, чтобы набросать основные заметки для статьи.
- Ты уверена, что не прочь показать мне окрестности? - спросила Джеррика. - Я в том смысле, что если ты слишком устала, ничего страшного. Можем поехать завтра.
- Я в порядке, - сказала Чэрити, открывая пассажирскую дверь. - Забавно. Мы были в пути с шести утра, а совсем не устала.
- Я тоже. И я очень рада, что оказалась здесь. - Но едва Джеррика решила завести машину, как за спиной у них раздался голос.
- Ой, девочки!
Обе оглянулись. На крыльце стояла Тетушка Энни.
- Уже темнеет, так что осторожней на дороге. И остерегайтесь «легеров».
- Не беспокойся, Тетушка Энни, - крикнула в ответ Чэрити, подавив улыбку. - Мы будем очень осторожными.
Джеррика развернула маленькую красную машинку на подъездной дорожке. Она изобразила недоумение, откинув назад пряди светлых волос.
- Что за «легеры»? - спросила она.
- Бутлегеры, - Чэрити добавила нужный слог.
Джеррика изумленно разинула рот.
- Ты, должно быть, шутишь! Хочешь сказать, типа, самогон, поддельный виски и все такое?
- Ну, да, - ответила Чэрити. - Здесь это еще называют «кукурозовка». Ты же видела по дороге сюда все эти поля кукурузы... Ее не продают в «Грин Джайант», можешь мне поверить. В этих местах самогоноварение - серьезный бизнес, единственный стабильный заработок для большей части здешнего населения. Имей в виду, что в округе Рассел уровень безработицы составляет свыше пятидесяти процентов. Почти все живут бедно, поэтому существует стабильный рынок для 85-градусного самогона стоимостью всего десять долларов за галлон. Но еще больше денег «легеры» зарабатывают, продавая товар в другом штате. В Кентукки множество «сухих» округов.