- Там было очень жарко.
А затем у нее перед глазами все поплыло. Внезапно она снова оказалась посреди своих фантазий. Полуденная жара аббатства, пот льется с них рекой, блестит на обнаженной груди священника, словно глазурь, когда тот взмахивает кувалдой снова и снова. Да, влажная жара душила ее. Обволакивала кожу, а поднимающаяся в воздух пыль липла, словно клей. Внезапно, они со священником оказались в душе. Прохладный, очищающий поток лился на них. Александер стоял у нее за спиной, его руки натирали ей груди, превращая мыло в густую пену. Затем кусок мыла спустился к ее лобку, покружил по волосам, нагло заскользил по половым губам к расщелине ягодиц. Это ощущение заставило ее подняться на цыпочки. Сильные, мозолистые руки священника намыливали все сильнее. Любопытный палец исследовал ее половую щель, затем двинулся дальше и проник в анус. Ее соски внезапно стали похожи на гвозди, торчащие из кожи. Она была на грани оргазма. Поэтому она повернулась, чтобы отсрочить его, поскольку еще была не готова кончать. Она тоже принялась натирать священника пеной, давая мылу и каскаду прохладной воды смыть грязь трудового дня. Опустилась перед ним на колени, намыливая ему пенис и лобок. Его член ожил, словно некая отдельная сущность, когда она взяла головку в рот. Тот сразу же вырос до добрых семи дюймов, уткнувшись ей в гланды. Она стала сосать его очень педантично и усердно, одновременно гладя рукой священнику ягодицы, погружая палец ему в анус и массируя простату. Он содрогнулся и почти сразу же кончил, выпуская ей в рот одну струю горячего солоноватого семени за другой. В конце этого акта она стала сосать нежно, словно выдаивая из него последнюю каплю. Проглотила теплый сгусток и вздохнула. Но от того, что он сделал потом, она едва не закричала. Он схватил ее за волосы, сам встал на колени, а ее грубо увлек на пол душевой. Уткнув ее головой в стену, он задрал ей ноги к лицу, так что вагина оказалась выставленной наружу. Рот священника сразу же набросился на нее, поедая, словно некое изысканное блюдо. Его указательный палец был на точке «джи», мизинец - у нее в анусе. А затем оргазм сотряс ее, словно подземный взрыв. Соки хлынули из нее, и он принялся их высасывать. Принялся высасывать из нее оргазм, словно свежий сок из раздавленного фрукта...
Она кружилась в водовороте своих фантазий. Остановись! - кричала она себе. Ты же со священником! Она изо всех сил пыталась собрать воедино осколки своих мыслей и вспомнить, о чем они говорили.
- Когда вы, наконец, отремонтируете аббатство, надеюсь, поставите там кондиционеры воздуха.
- О, конечно. Церковь кинет на это место приличные «бабки». Они хотят превратить его в ультрасовременный реабилитационный центр.
Ее внутренняя борьба начала затухать, мысли постепенно приходили в порядок.
- И все же это интересно. Понимаете, замурованный офис и все те личные вещи, по-прежнему находящиеся в спальнях монахинь. А что насчет той странной стены в подвале, которого даже не должно было там существовать? Кто-то пытался проломить ту стену. Интересно, зачем.
- Скоро мы выясним, - пообещал ей Александер. Один простой факт, что он использовал местоимение «мы», весьма ее обрадовал. Это означало, что он учитывал и ее.
- Моя старая усталая задница не смогла пробиться сквозь нее. Ну, да, ладно. Я арендую чертов отбойный молоток, с ним я справлюсь. Хотя, ставлю десять к одному, что мы будем разочарованы. Наверняка, там просто пустая комната. «Не вырыто», - как сказано на планах... Священник замолчал, будто испугавшись чего-то. Он будто внезапно всмотрелся в боковую деревянную стенку кабинки.
- Эй, что это?
Джеррика наклонилась над столом, понимая, что не должна была это делать - ибо это резкий наклон ее верхней части тела лишь подчеркнул вырез ее блузки. Какая-то дьявольская часть ее хотела получить больше внимания от этого священника, хотела, чтобы он увидел ее атрибуты. Фантазирует ли он? - задалась она вопросом. Позволяется ли это священникам? Хотел бы он лечь со мной в постель, если б не его обет безбрачия? Она наклонилась ее сильнее, ее отвердевшие соки торчали сквозь взмокший от пота топик. Но...
Ее жестокие мечты рухнули.
На что он смотрит?
Она увидела, что на стенке деревянной кабинки что-то нацарапано.
- Что там написано? - спросила она.
- «Здесь был Толстолоб», - прочитал он - Что это за хрень?
- О! - радостно воскликнула Джеррика. Наконец-то она сможет ему кое-что рассказать. - Толстолоб, - произнесла она. - Это, типа, местный миф. Чэрити поведала мне об этом вчера вечером, а так же какой-то старик за барной стойкой. Это - какой-то ребенок-монстр, который предположительно бродит по лесу и ищет, кого бы съесть.