- Ну, святой отец, - начала пожилая женщина, - я решила, что самое время отвести Чэрити на могилу ее матери. Это моя сестра, я звала ее Сисси. Лучше женщины было не найти. Просто я очень переживала, что сделала это только сейчас.
- О, Тетушка Энни, пожалуйста, - с искренностью в голосе возразила Чэрити. - Не из-за чего переживать!
Александер вставил цитаты из Библии.
- Время ничего не значит. Песок морей и капли дождя и дни вечности кто исчислит? Что было, то и теперь есть, и что будет, то уже было.
От этих слов утешения на глаза Энни навернулись слезы.
Да, - подумал Александер, глядя на нее. Бьюсь об заклад, в молодости она вскружила голову немалому количеству мужчин. Хорошая женщина, и привлекательная, несмотря на возраст. Иногда по человеку сразу видно, какой он. Тетя Чэрити была хорошим человеком.
- О! - снова воскликнула Джеррика, после очередного глотка вина. - Тебе это понравится, Чэрити! Когда мы сидели в баре - до того, как к нам пристали эти двое отморозков - думаешь, что увидел святой отец?
Чэрити вопросительно посмотрела на нее.
- Представить не могу...
- Прямо там, на деревянной стенке кабинки было вырезано... То же самое, что мы видели вчера вечером! Кто-то написал: «ЗДЕСЬ БЫЛ ТОЛСТОЛОБ».
- О, боже! - воскликнула Чэрити.
- Толстолоб? - спросила Тетушка Энни.
- О, да. Парень за барной стойкой рассказал нам про местную легенду, - охотно вспомнила Джеррика, с помощью прохладного вина. - Это так захватывающе. Мне не терпится написать об этом в моей статье. Сельская легенда, ребенок-монстр, родившийся в лесу и поедающий людей!
- Напишите лучше о более важных вещах, - предложила Энни. - Не стоит оскорблять наше общество подобными вещами.
Джеррика, казалось, вся съежилась.
- О, простите, Энни. Я не собиралась никому навредить. Я просто...
- Не бери в голову, милая. Это всего лишь мое мнение. Ты хочешь написать про нашу местность, и считаю, тебе не стоит добавлять всякую ерунду.
- Я не буду, Энни, обещаю, - взмолилась Джеррика.
Господи, она же пьяна, - обратил внимание Александер.
Джеррика продолжала лепетать:
- Правда, я не собиралась никого оскорбить. Я не думала...
- По-моему, - вмешался Александер, - день был интересный, и уже очень поздно.
К тому же, все уже начинали действовать друг другу на нервы. Лучше закругляться. Он допил свое вино, затушил сигарету в черепашьем панцире и предложил:
- Почему бы нам всем не пойти спать?
- Отличная идея, - согласилась Чэрити. Энни и Джеррика нерешительно кивнули.
- Увидимся утром, - сказал священник. - А что касается Толстолоба, думаю, нам не стоит беспокоиться о том, что он постучится в дверь.
Женщины единодушно рассмеялись. Но тут...
Тук-тук-тук!
В тусклом свете гостиной все повернули головы.
Тук-тук-тук!
Кто-то стучался в дверь.
Внезапный теплый ветерок ворвался в дом, когда Энни открыла входную дверь.
Кто, черт возьми, мог припереться в такой час? - гадал Александер. Турист, ищущий комнату на ночь? Автомобилист, у которого сломалась машина? Священник прищурился, Чэрити и Джеррика стояли у него за спиной. Сумерки и периодические всполохи далеких молний превратили фигуру в дверном проеме в стробирующий силуэт. Она была высокой, крупной и мускулистой...
- Могу я... вам чем-то помочь? - поинтересовалась Энни, широко раскрыв глаза. Ее пальцы вцепились в край двери.
Но тут Александер заметил, что на груди у фигуры что-то блеснуло, а за ней, на круговой подъездной дорожке вспышки молнии высветили белую блестящую машину с «мигалкой» и эмблемой на двери.
Коп, - догадался священник.
- Простите, что побеспокоил вас, знаю, что уже очень поздно, - сказал мужчина. - Я - сержант Дортон Маллинз, вирджинская полиция. - Говорил он с местным акцентом, растягивая слова. Слово «полиция» он произнес, как «пой-лийция».
- Какие-то проблемы, офицер? - спросила Чэрити, в ее голосе прозвучало не только любопытство, но и некоторое беспокойство.
- Ну... - Дортон Маллинз запнулся на полуслове, держа руку на бедре. - Пожалуйста, поймите, что я не хочу вас напугать. Я лишь хочу знать, не видел ли кто-нибудь из вас подозрительных людей поблизости. Точнее, не людей, а мужчину, крупного мужчину, который шатается вокруг и, типа, подглядывает в окна? Какого-нибудь незнакомца, идущего по дороге? Что-нибудь необычное?
Все ответили отрицательно, затем наступило тревожное молчание. Глаза у священника были прищурены, в то время как у женщин - расширены.