Затем Чэрити двинулась дальше. Она пришла посмотреть не только могилу своей матери. Ей не давало покоя воспоминание о вчерашнем дне. Очень странное воспоминание. После того, как Тетушка Энни возложила цветы на могилу Сисси, она попросила Чэрити подождать ее у леса. И Чэрити видела, куда пошла тетя со вторым букетом цветов.
К другой могиле в дальнем конце кладбища.
Чья же она? - подумала Чэрити. Чья?
Дальний угол находился за пределами фактических границ кладбища. Чэрити пошла по памяти и сразу оказалась на месте. Она поняла, что это та самая могила, по цветам, которые ее тетя оставила вчера - перевязанный бечевкой букет из ее сада. И вот они.
Чэрити смотрела на цветы, прикрыв глаза от солнца.
Они уже высохли, при такой жаре. Сама могила выглядела очень строго. Она была крошечной. И...
очень странной.
Совершенно пустое надгробие.
Старое и выветренное. Но на закругленной поверхности не было никакой надписи.
Хотя...
Чэрити опустилась на колени. Что-то там все-таки было? У самой травы?
Она прижала траву к подножию камня. Прищурилась, затем прижала еще сильнее. Ее пальцы нащупали... что-то.
Но оно было слишком глубоко!
Чэрити снова встала, ухватилась за плиту обеими руками в твердом желании выяснить, что там такое. Никто же не увидит, верно? Это - семейное кладбище, и кто придет сюда в такой жаркий день? Только я, - подумала она и едва не рассмеялась.
Она попыталась раскачать камень. Сперва он не шевелился, но потом...
Да!
... стал потихоньку поддаваться. Потом чуть сильнее, затем... еще сильнее.
Вскоре камень свободно болтался в земле.
Отлично, - подумала Чэрити, взмокшая от пота, и, тем не менее, полная решимости.
Она потянула камень вверх, и...
Уххххх!
Тот, вырвавшись, упал на землю.
4
Не нужно было мне ездить, - подумала она. Она держала голову опущенной так долго, что у нее затекла шея. Нужно было остаться дома с Чэрити, поработать над статьей, например...
Александер припарковал «Мерседес» за небольшим унылым комплексом кирпичных зданий, который, как она догадалась, являлся епархиальным центром. Джеррика мало что знала о Ричмонде, и вряд ли когда-либо здесь была. Они проехали мимо нескольких гетто, мимо рядов убогих многоквартирных домов, мимо заброшенных улиц, усеянных мусором. Неужели весь город находился в таком состоянии?
Как и ей было велено, после его вспышки гнева она не проронила ни слова. Да и что она сказала бы? За всю жизнь Джеррике часто бывало стыдно, но чтобы так, как сегодня, еще ни разу. Он прав, - корила она себя. Я - «наркоша», я - «обдолбыш». Наверняка я ему... противна.
- Ладно, - наконец, сказал он, паркуясь и глуша мотор. Затем нерешительно продолжил: - Послушай, Джеррика. Извини, что наорал на тебя.
Она удивленно подняла глаза. Это было последнее, что она ожидала услышать. Он... извиняется?
- Я наговорил тебе всяких гадостей. Я не хотел, поэтому извини. Слышишь меня?
Она кивнула. Высохшие слезы тянули кожу на щеках.
- Я - поведенческий психолог по образованию. И так жестко на тебя накинулся, поскольку ты в большой беде. Наговорил тебе все это, потому что ты мне небезразлична, и я беспокоюсь о тебе. Понимаешь?
Она снова кивнула, смутившись.
- Если б я о тебе не беспокоился, я бы ни слова не сказал. Твоя жизнь - это твое дело. Просто не хочу видеть, как ты рушишь ее.
- Понимаю, - пискнула она, сложив руки на коленях.
- Тебе придется привести себя в порядок. Мы еще поговорим об этом, ладно? Я помогу тебе. Хорошо? Ты хочешь, чтобы я помог тебе?
- Да! - внезапно выпалила она и, снова расплакавшись, обняла его. - Простите! Я не понимаю, что со мной такое, не понимаю, почему делаю это! Мне так стыдно! - Слезы текли у нее из глаз, увлажняя ему рубашку.
Он замолчал, обнял ее, дав ей какое-то время, чтобы успокоиться.
- Знаю, это - жестокий мир, и часто он кажется несправедливым. Но, в конце концов - думаю, ты знаешь это - правильность поступков зависит от нас, людей. Я побуду у моего босса около часа. И хочу, чтобы за это время ты все обдумала, и когда я закончу, мы поговорим. Хорошо?
Джеррика снова кивнула, оторвав лицо от его плеча.
- Я хочу. Хочу исправиться.
- У тебя все получится, - заверил он ее.
Они вышли из машины. Солнце нещадно палило. Александер продолжил:
- Ты, наверное, заметила, что епархиальный центр расположен не в самой шикарной части города. Не покидай территорию, хорошо? - Он указал за кирпичную ограду с железными воротами. - Там внутренний двор. Подожди меня там.