Лена нехотя отпустила Толю. Она смотрела ему вслед и молилась: «Только бы не Павел. Только бы это был не Павел».
— Боишься, — ухмыльнулась женщина, откидываясь на подушки, которые были подоткнуты ей под спину. — Правильно, бойся, девочка моя. Это наверняка твой муж. Уж он-то вправит мозги на место и тебе, и твоему жирному любовнику.
Лена сжалась и закрыла рот ладонью от омерзения к женщине, которая была её матерью…
«А была ли? — подумала она, глядя на улыбающуюся мать. — Была ли она мне матерью? Любила ли она меня? Любит ли?»
Сердце Елены упало в пятки. Ей вдруг стало противно находиться рядом с этой женщиной, которая злобно скалилась, глядя на неё.
— Мама пришла! — прокричал на всю квартиру мальчик.
«Слава Богу! — выдохнула Лена и быстро, как только могла, направилась к Толе. Она задыхалась. Стены квартиры давили на неё. Как много изменилось за то время, что она прожила у Толи. Лена чувствовала, что стала другой. Свободной. Счастливой. Любимой. Женщиной. — Больше мне здесь нечего делать!» — решила она.
Часть 83
— А вы, собственно, кто? — Толю буравила взглядом молодая женщина, внешне очень похожая на Лену, только волосы её были темнее и короче, а глаза более светлые, будто выцветшее на солнце платье, что когда-то радовало свою хозяйку сочным цветом, а теперь поблёкло от многочисленных стирок и солнечного света. И не понятно чего оно видело больше солнца или грязи.
— Это хахаль тёти Лены, — пояснил матери мальчик и как ни в чём не бывало отправился в свою комнату.
На лице женщины отобразилась странная смесь чувств от неверия до удивления.
— Школьный приятель Лены, — решил представиться мужчина.
— Школьный? — выгнула бровь женщина, перебив его. — На школьника вы совсем не тянете.
— Анатолий.
— Тот самый? — ахнула она.
— Неужели я настолько популярен в вашей семье? — ухмыльнулся мужчина.
— Ещё как, — поморщилась женщина. — Я, кстати, Люба, сестра Ленки. Мы к сожалению не встречались. Я детство у бабушки провела.
«А у Ленки-то губа не дура, — размышляла про себя она. — Такой экземпляр себе отхватила. Самец. А пахнет. Ммм. Туалетная водичка не из дешёвых, да и одежда фирменная. Часы. Такие ого-го сколько стоят. Не понятно только одно, почему его мама всё время толстяком обзывает. Он весьма неплохо сложен. Посмотреть бы на него без одежды. Люблю мужчин у которых аппетитная пятая точка. А у этого с этим, видимо, всё в прядке».
Анатолий не успел ничего ответить, как в коридоре появилась Елена. К удивлению Любы, да и Толи тоже, женщины подошла к мужчине и прижалась к нему. Анатолий обнял её в ответ. Он чувствовал, что его любимая расстроена и чем-то сильно встревожена.
— Теперь я понимаю, почему до тебя невозможно дозвониться, — ехидно произнесла сестра. — Как знала, что Оксанка покрывает твои «праздники жизни». Что и Павла не боишься?
— Я развожусь с Павлом, — тихо ответила Елена, глядя в глаза сестре.
— Не может быть! — выронила та пакет с лекарствами из рук.
— Может. Всё может.
Люба выглядела ошеломлённой. Она задыхалась. Хватала воздух ртом.
— Только не говори, что теперь придётся вернуть деньги, которые Павел матери заплатил, — запричитала женщина.
— Деньги? — удивилась Лена. — Какие деньги?
— Неужели ты думаешь, что мама, действительно, могла сломать ногу и отказаться от лечения. Не будь наивной, Ленок.
— Как, — прижала руку к губам Елена, оглядываясь на спальню матери. — Это всё…
— Но ты тоже неправа. Измена это, — запнулась, — но я не осуждаю тебя. С таким, — указала на Толю, — грех не согрешить.
— Это всё фарс? — наконец смогла выговорить Елена. Её сильно затрясло. Ей было холодно. Она жалась к Толе, но не могла согреться. Ноги подогнулись в коленях.
— Я, знаешь ли, разведёнка с двумя детьми. Так что деньги мне очень нужны. Да и мама хочет кухонный уголок обновить, — тараторила Люба.
Руки мужчины сильнее сжали тело любимой женщины, не давая ей упасть.
— Моя жизнь в обмен на кухонный уголок, — не спрашивала, утверждала Лена. Она выпуталась из объятий Толика, больным взглядом посмотрела на сестру и направилась в комнату к матери.
— Лена! — воскликнула женщина, которая слышала разговор, что произошёл в коридоре через открытую дверь, вскакивая с кровати. — Только без глупостей! Я всё-таки твоя мать!
Елена смотрела на неё и ничего не чувствовала. Она вдруг рассмеялась, глядя на побледневшую мать, жмущуюся у шкафа, прикрывающуюся книгой.
— Лена, — вбежал за любимой в комнату Толя. — Леночка, — обнял вздрагивающую то ли от смеха, то ли от рыданий женщину. — Давай, уйдём отсюда. Больше тебе здесь делать нечего.