— Привет!
— Угу, — толстяк взмахом руки предложил пройти на кухню, где за столом уже сидела Алла. — Случилось чего?
— Вы не поверите, что я сегодня видела! — девчонка захлебывалась эмоциями. — Я сама не сразу поняла!
Наташка торопливо принялась рассказывать, как сегодня утром незнакомый парень на ее глазах вылечил подруге руку. С ее слов выходило, будто бы Ленку не то, что следовало поместить в больницу — с такими ранениями даже зомби не шевелятся. Шурик слушал внимательно. Поначалу, призналась Наташа, ей показалось, будто старшеклассник просто стер кровь, а опасный вид травмы объяснялся пугающим первым впечатлением, и Ленка думать забыла о неприятном происшествии. Однако к концу занятий рана не просто покрылась корочкой и начала зарастать — она исчезла совсем, оставив вместо себя молодую кожицу. Тогда-то девочка и поняла, что настолько быстро исцелиться человек не способен.
— Мама, прикинь — я познакомилась с самым настоящим экстрасенсом!
— Думаю, тебе показалось, — со скепсисом заметила женщина. — Следы ведь все-таки остались, правильно? И регенерация у всех людей разная, иногда царапины зарастают очень быстро.
— Да нет же, нет!
— Слово-то какое нерусское — экстрасенс.
Шурик уныло вспоминал, как вчера и позавчера вкалывал в лаборатории, изготавливая датчики. Двое суток на них угрохал. Только-только решил слегка передохнуть, в соответствии с рекомендациями врачей сменить область деятельности, как прибегает дочка его принятой и сообщает, что видела того самого типа, которого он ищет. То есть собирается искать.
Нет, «следилки» в любом случае стоило по городу развесить, но… Эту, на скорую руку сбацанную халтуру, придется переделывать.
— А как тогда его звать? — задумалась девочка. — Маг? Волшебник?
— Никак. Может, тебе и впрямь показалось, — тяжко вздохнул толстяк. — Проверить надо. Я давно хотел на вашу школу посмотреть, заодно и на парня полюбуюсь…
Насчет человеческой системы образования Шурик испытывал чувства неоднозначные, хотя превалировал скепсис. Смущала концепция совместного обучения несколькими наставниками сразу двух, а то и трех, десятков учеников. Логически он понимал, что представители короткоживущей, часто плодящейся и с трудом добывающей необходимые для жизни ресурсы расы не могут тратить драгоценное время на обучение собственных отпрысков — и себя, любимых — всей совокупности начальных знаний. Поэтому идея создать учебные заведения и собрать в них специально подготовленных людей, чьей задачей станет обучение детенышей нужной базе, в том числе поведению в обществе, казалась достаточно разумной. Но вот исполнение…
Пословица «у семи нянек дитя без глазу» очень хорошо описывает школьную жизнь. Человеческие детеныши фактически предоставлены самим себе, никто за ними не следит. Учителя — а талант педагога столь же редок, как и любой другой — озабочены своими собственными проблемами и часто относятся к работе формально, ограничиваясь ведением уроков и выставлением оценок. Система образования стандартизована и не учитывает индивидуальных особенностей ученика. Кроме того, жизненный опыт таких «наставников» подчас откровенно недостаточен.
Короче говоря, Ассомбаэль желания посещать человеческие школы не испытывал — рассказов хватило. Он был принципиальным сторонником индивидуального воспитания. Его самого с детства учили всякому, многому и полезному, даже тогда, когда убедились в неспособности использовать дар. Отец, во всяком случае, до самого совершеннолетия подсовывал древние хроники… Хотя и не скрывал разочарования сыном.
— Стало быть, это она и есть? — глубокомысленно заметил Шурик, слегка дернув подбородком в сторону двухэтажного белого здания.
— Ага, — подтвердила Наташка. Она встала на цыпочки, взглядом выискивая назначенную на роль экстрасенса жертву, за что тут же удостоилась замечания:
— Не верти головой — отвалится. Пошли по этажам побродим. Хочу на классы ваши посмотреть.
Колоритная парочка привлекала внимание, даром, что к сопровождавшему Наташку телохранителю в школе успели привыкнуть. Но слишком уж необычно они выглядели рядом: низенькая, хрупкая, зеленоволосая девочка в школьной форме и мрачный, насупленный, почти круглый толстяк в линялом спортивном костюме. Плохое настроение Шурика объяснялось ранней побудкой и многочисленными шепотками за спиной. Кому приятно, когда в тебя пальцем тыкают?
— Здесь у нас класс химии, — давала необходимые пояснения Наташа. — Только нам ее еще не преподают.