Ещё в метро он открыл на телефоне расписания в Благодельск. Ажиотажа не было – на завтрашние скоростные поезда оставалась ещё куча билетов. Толя купил себе сидячее место комфорт-класса в поезде «Сойка», который шёл три с половиной часа.
«Сегодня бухаем?» – спросил его по смс приятель.
«Тебе бы лишь бы бухнуть. Всё. У меня завтра командировка. Не до этого», – ответил Толя. Ему сложно было контролировать собственную гордыню.
«Х****е, – написал Юра. – Но вообщета есть вопрос. Давай ка встретимся», – добавил он спустя минуту.
Толя не ответил. Домой он попал, когда на улице уже полностью стемнело, и пытался не шуметь, но родители всё равно услышали.
– Это ты? – спросила мать.
– Да.
Больше она ничего не сказала, но Толя всё равно почувствовал досаду, что его заметили. Он любил проскальзывать домой незаметно.
– Па, – сказал он, зайдя в тускло освещённую кухню.
– А?
– Можно тя?
Отец ничего не ответил. Он медленно грыз семечки, уставившись в старый маленький телевизор. Экран, на котором носились футболисты, был единственным ярким пятном в помещении. Мать в сером халате неторопливо резала салат. Она посмотрела на сына косым разочарованным взглядом и вернулась к готовке. Сколько Толя себя помнил – она вечно что-то готовила, но холодильник оставался полупустым.
– Па-а…
– Да от****сь ты, видишь, я эта… занят.
Толя пошёл в комнату и включил свет поярче, словно наперекор родительской любви к тусклому освещению. Он упал на кровать и уставился в телефон. Лента новостей, сообщения от знакомых, новости, рассылки про компьютерные игры… Несколько мегабайт информации протекли по его сознанию транзитом и вытекли в никуда. Спроси его через десять минут, что он прочитал и что ему понаписали, – Толя бы не вспомнил. Потом он сосредоточился, потому что надо было дать знать Лизе.
– Я завтра уезжаю в командировку. Не, не так. Мне шеф поручил важное задание. Не, непонятно… Ээ, у меня завтра бизнес-встреча в Благодельске. Возможно, она продлится пару дней. Короче, на выходных не встретимся. Это уже получше.
– Ты чё тут, сам с собой п****шь? – спросил отец, ввалившись в комнату без стука. – ***, чё ты вечно свет так врубаешь?
Он выключил одну из ламп и продолжил раздражённо щуриться на Толю.
– Ну?
– Чё «ну»?
– Чего ты меня спрашивал? Там перерыв.
– Я еду в Благодельск.
– Опа, – на лице отца вдруг появилось что-то вроде сопереживания.
Толя знал, почему, и усмехнулся:
– Есть чё передать ей? – спросил он.
– Ээ, ну-у…
– Ээ, бээ, м***к, – проворчала проходившая мимо комнаты мать. Проворчала не громко, но так, чтобы её услышали. Отец злобно захлопнул дверь и сел на Толин стул. Толя это ненавидел, но смолчал. Он знал, что отомстит по-своему.
– А зачем?
– Посылают по работе, – вполголоса ответил Толя, привставая. – Надо там встретиться с одним чуваком.
– Странно, в Благодельск… Видать, Лёнька совсем уже от бабок спятил, да?
– Да нет, вроде нормально. У него… проблемы личного характера, – Толя вдруг почувствовал, как изо рта чуть не выскакивает правда, но заставил себя смолчать, – и я вот буду их решать.
–***, ну ты хоть намекни! – отец походил на мальчишку, и Толя с удовольствием закачал головой.
– Работа, па. Не могу.
– Сучёныш.
– Ну так что, передать ей чего?
– Да пошёл ты н****.
Отец злобно встал и вышел из комнаты. Толя удовлетворённо откинулся на подушках. Отец был ему не родным, но он почти никогда этого не вспоминал. Только если изредка разговор заходил о дочери отца от первого брака, которая так и жила в Благодельске. «Вот она удивится», – пробормотал он. Толя думал, что относится к Нинке безразлично, но изредка, произнося её имя, вдруг ощущал спрятанный очень-очень глубоко внизу ропот ненависти, детскую щемящую догадку, что если бы не её существование, то их семья могла бы быть абсолютно другой. Может быть, даже счастливой.