«Как настанет Страшный Суд…»
Как настанет Страшный Суд,
Никого уж не спасут
Воздыханья да молитвы.
Видишь, демоны глядят, –
Ждет расправы весь их ад,
Словно волки – лютой битвы.
Быть и нам у них в когтях,
Коль забудем Божий страх,
На миру осуетимся,
Убежим от Божьих паств,
И сластьми житейских яств
Через меру насладимся.
Не забудем же дорог
В Божий радостный чертог,
В обиталище блаженных,
И пойдём под Божий кров
Мы в толпе Его рабов,
Терпеливых и смиренных.
«От солнца льётся только колыханье…»
От солнца льётся только колыханье,
Небесных сил безжизненно дыханье,
Но отчего ж оно животворит?
Иль на земле источник нашей жизни,
И нет путей к заоблачной отчизне,
И не для нас небесный змий горит?
Не мёртвая, не скудная пустыня,
Своих судеб царица и богиня,
От праха ты стремишься к божеству, –
А я – одна из множества ступеней
Из царства сил в святую область теней,
Не тщетно жизнью призрачной живу.
И до конца пребуду терпеливым:
Что было прахом и страданьем лживым,
Что сквозь мои томления пройдёт, –
Во мне святыне вечной приобщится,
И в ликованьи нежно истончится,
Божественной природой оживёт.
«Благоухающий и бледный…»
Благоухающий и бледный,
Ты ждал меня, мой ландыш бедный,
И без меня в тоске поблёк,
А я замедлил на дороге,
И я, как ты, в немой тревоге,
В уединеньи изнемог.
В больной тоске разъединенья
Влачились дней безумных звенья,
Я раскрывал за далью даль,
Мечтам не ставил я предела,
И над тобой отяготела
Моя холодная печаль.
В просветы листьев над тобою
Синел бездонной глубиною
Невозмутимый мой простор.
Я был безумным и жестоким,
И над тобой шатром высоким
Я смерть всемирную простёр.
«Я тёмным иду переулком…»
Я тёмным иду переулком,
Где в воздухе пыльном и гулком
Тревога,
И чужд я больной укоризне, –
Теперь мне осталось от жизни
Немного.
Не знать и не ждать перемены,
Смотреть на докучные стены
Досадно,
Мечтать же о дне неслучайном,
Навеки запретном и тайном,
Отрадно.
Да, он никогда не настанет, –
И кто моё сердце обманет
Гаданьем!
Не мне утешаться и верить,
И тёмные пропасти мерить
Желаньем.
«Детский лепет мне несносен…»
Детский лепет мне несносен,
Мне противен стук машин.
Я хочу под тенью сосен
Быть один, всегда один, –
Чтоб пустынно восходило
И катилось надо мной
Безответное светило,
Змей безумно-золотой, –
Чтоб свободный и пустынный
Веял ветер всех сторон,
Погружая душу в длинный,
Безразгадно-вещий сон.
Чтоб никто не молвил слова
Ни со мной, ни обо мне,
Злым вторжением былого
В беспредельной тишине, –
И когда настанет время
Беспробудно опочить
И томительное бремя
С утомленных плеч сложить, –
Чтоб никто моей пустыней
С тихим пеньем не ходил,
Чтоб не плавал ладан синий
Вкруг колеблемых кадил.
«Предметы предметного мира…»
Предметы предметного мира, –
И солнце, и путь, и луна,
И все колебанья эфира,
И всякая здесь глубина,
И всё, что очерчено резко,
Душе утомлённой моей –
Страшилище звона и блеска,
Застенок томительных дней.
От света спешу я в чертоги,
Где тихой мечтою дышу,
Где вместе со мною лишь боги,
Которых я сам возношу.
Бесшумною тканью завешен
Чертога безмолвный порог.
Там грех мой невинно-безгрешен,
И весело-светел порок.
Никто не наложит запрета,
И грубое слово ничьё
Не бросит внезапного света
На слово иль дело моё.
Я древних заклятий не знаю
На той стороне бытия,
И если я кровь проливаю,
То кровь эта – только моя.
Родине
Стихи. Книга пятая
Гимны Родине
1
О Русь! В тоске изнемогая,
Тебе слагаю гимны я.
Милее нет на свете края,
О родина моя!
Твоих равнин немые дали
Полны томительной печали,
Тоскою дышат небеса,
Среди болот, в бессильи хилом,
Цветком поникшим и унылым,
Восходит бледная краса.
Твои суровые просторы
Томят тоскующие взоры
И души, полные тоской.
Но и в отчаяньи есть сладость.
Тебе, отчизна, стон и радость,
И безнадёжность, и покой.
Милее нет на свете края,
О Русь, о родина моя.
Тебе, в тоске изнемогая,
Слагаю гимны я.
2
Люблю я грусть твоих просторов,
Мой милый край, святая Русь.
Судьбы унылых приговоров
Я не боюсь и не стыжусь.
И все твои пути мне милы,
И пусть грозит безумный путь
И тьмой, и холодом могилы,
Я не хочу с него свернуть.
Не заклинаю духа злого,
И, как молитву наизусть,
Твержу всё те ж четыре слова:
«Какой простор! Какая грусть!»
3