Этот осколок переливался в свете вечерних фонарей всеми оттенками радуги и манил таинственной красотой. Он был, без сомнений, исполнен из особенного гранёного хрусталя. Только вот откуда взяться ему прямо здесь? Рен, сдвинув брови, огляделась. В первую очередь она осмотрела фонари, хотя слабо верилось, что такой осколок мог некогда принадлежать одному из них. На земле точно так же не оказалось никаких следов разбитого хрусталя.
- Ямамото! - повторила Умеко более настойчивым тоном. - Ты чего стекляшки разглядываешь? Колено, говорю, кровоточит! Надо обработать рану.
- Да, да, хорошо, - Рен поднялась на ноги и положила осколок в карман пальто.
Умеко, как заботливая подруга, проводила Рен сперва до аптечного пункта и проследила за тем, чтобы порез был обработан и хорошо перевязан, и только потом, проводив до самого дома, ушла.
Спокойно Рен смогла вздохнуть лишь тогда, когда зашла в свою комнату и закрыла за собой дверь. Прислонившись к ней спиной, она опустила голову и глубоко вздохнула. Уж что-что, а про события этого вечера ей думать совсем не хотелось. Если бы только существовала заветная таблетка, вычёркивающая самые болезненные воспоминания! Закупила бы целый коробок.
Метнув короткий взгляд исподлобья на пробковую доску, Рен подошла к ней и резко сорвала несколько листочков, касавшихся тех или иных совместных с Широ планов. Будучи наспех скомканными, они отправились на стол, прямиком в кучу бижутерии, скрепок и конфет.
Что делать теперь? Учиться, как и привыкла за все предыдущие годы? Делать вид, будто ничего не произошло? Ах, нет, теперь будут повсеместные пожирающие и насмешливые взгляды однокурсников. Если они с Широ разошлись, то инициатором, конечно, выступил он. А как же иначе? Принц против замарашки. Тут всё очевидно.
Прощай, мотивация. Прощай, хорошее настроение. Прощайте, далеко идущие семейные планы. Наивно было полагать, что намерения Широ серьёзны. Хотя часы, проведённые с ним, казались самыми счастливыми в её жизни. А ещё - первый поцелуй... Паршивец. Он и его украл обманом.
Рен брезгливо вытерла губы рукавом кофточки и опустила голову. Глаза наткнулись на разрезанную штанину, из-под окровавленных краёв которой выглядывало перебинтованное белое колено. Да-да, со штанишками тоже можно распрощаться. Вот это денёк... И зря она вообще с девчонкой дралась. Надо было вмазать не ей, а этому самовлюблённому недоумку.
Встав с кровати, Рен босиком прошлёпала к гардеробу и аккуратно запустила руку в карман пальто, стараясь не порезаться об острый край хрустального осколка. Когда она извлекла его на свет, то зажала в руке и просеменила до кровати, где выключила ночник, улеглась поудобнее и принялась его разглядывать в рассеянном и слабом свете луны. Пусть настроение и было вконец испорчено, но по крайней мере, она принесла трофей. Конечно, осколок не имел никакой ценности, и можно было оставить его там же, где и нашла. Но он почему-то казался каким-то особенным: успокаивал, манил, пульсировал едва ощутимым теплом.
Рен вглядывалась в радужные грани хрусталя, медленно-медленно поворачивая его в руке. Они меняли цвета, один на другой. Тем временем тревожные мысли беспокоили девушку всё меньше и меньше, пока она, наконец, не погрузилась в объятия сна. Расслабившиеся пальцы руки упустили осколок, и тот беззвучно упал на покачивавшуюся в равномерном дыхании грудь.
Глава 4. Странный сон
Глава 4. Странный сон
- О! Смотри, очнулась. Ух, наконец-то! Я уж перепугался, - произнёс незнакомый басистый голос.
- Угу, - ответил ему другой, который звучал немного мягче.
Рен прищурилась от яркого света, ударившего ей в глаза. Она лежала вовсе не у себя дома, в каком-то совершенно незнакомом месте под открытым небом. Вокруг пахло свежестью и травой. Подняв голову, она прикрыла глаза ладонью, чтобы оглядеться вокруг. Она находилась на совершенно незнакомом холме посреди цветущей природы. Где-то вдалеке частоколом возвышался лес, с другой стороны протекала бурная, но широкая река. То там, то здесь разливались трели певчих птиц.
- Ну? - спросил мужской голос совсем рядом. Обернувшись, Рен резко вскочила с места и удивлённо вытаращилась на гостей. Их было двое. Оба - мужчины. Один из них, с виду постарше, носил короткую бородку с усами и был немного пузат. На его носу с помощью какой-то волшебной силы и честного слова сидели круглые прозрачные очки без дужек. Голова по форме напоминала яйцо: с широкой, массивной нижней челюстью, гладкими скулами и заострённой, абсолютно гладкой лысиной. Сам он был будто приплюснут: обладал относительно низким ростом, но крепким телосложением. Такому человеку больше подошла бы одежда какого-нибудь кузнеца или, на худой конец, повара. Но этот был просто смешон в своём классическом смокинге с бабочкой. Впрочем, судя по его виду, мужичка это вовсе не смущало.