- Сейчас узнаешь. Ты там крепко держишься?
- Угу.
- Ну, держись, держись. Не хватало тебя ещё потерять по дороге.
Нестор и сам вцепился сильными пальцами в хрупкое запястье девушки. Его прозрачные крылья оборвались и в один момент остались где-то позади, превращаясь в эфир. А сам Хранитель немедленно ускорился, попутно набирая высоту. Огни ночного города так и замелькали перед глазами. Воздух загудел в ушах, ткань фиолетовой юкаты затрепыхалась на ветру, как шёлковая простыня.
От такой скорости захватывало дух. Это странное ощущение свободы вперемешку с необъяснимым страхом вкупе дарили специфическое чувство наслаждения. К сожалению, на сей раз полёт продлился совсем недолго. Пролетев несколько раз сквозь кисельные густые дымки облаков, две родственные души приземлились на самую вершину какого-то длиннющего шпиля.
Нестор не без гордости на лице поправил волнистые длинные волосы, которые успели забиться за шиворот и запутаться в высоком вороте чёрного длиннополого пальто. Он легонько постучал каблуком по светящейся круглой площадке под ногами, будто бы проверяя на прочность, и спросил:
- Не позволишь обнять тебя? Хотя бы ненадолго. Встань передо мной.
Рен, стараясь не сорваться вниз, прошлёпала босиком по площадке и встала спиной к Нестору. Всё это время она даже не думала отпускать его руку, а от невероятной высоты так кружилась голова, что она и вовсе по-кошачьи вцепилась в него. Между тем, хоть в Мире Тел она никогда не подпустила бы к себе мужчину так близко, здесь это казалось ей допустимым: Нестор не был ей чужим. Рядом с ним она чувствовала себя... дома.
- Ничего не бойся. Я удержу тебя, - с тенью улыбки молвил Хранитель, и Рен повиновалась. Она отпустила его и встала во весь рост, расправив плечи как крылья в бесподобной и изящной женственной осанке. Тогда руки Нестора из-за спины осторожно скользнули по её рукам, бережно взяли её за ладони и обняли.
Перед Рен открылась невероятно дивная картина ночного города. Огоньки-точечки горящих фонарей и окон казались такими крошечными, словно игрушки! С высоты более шестисот метров город был как на ладони, со всеми своими дорогами, искрящимися фарами машин-бродяг, бесконечным количеством пёстрых рекламных вывесок и освещёнными улицами. Не так далеко протекала река, через которую смело перебросилось несколько длинных мостов, соединяя наполненные мирным светом берега.
На полосе горизонта напоказ скрестили оружие две стихии: огонь и воздух. Над бескрайним городом повисла жёлтая аура искусственного света, понемногу рассеивавшаяся в ночном небе. Должно быть, оттуда, снизу, звёзд совсем не видно. Но отсюда можно было наблюдать целый калейдоскоп мерцающих точек, упрямо повисших на бархатном, иссиня-чёрном куполе неба.
- Токийское Небесное Дерево, - прошептал Нестор прямо над ухом Рен, которая вне себя от восторга, блестящими глазами наблюдала за красотою открывшейся панорамы.
Она давно поняла, где они находились: уже видела эту башню со стороны и могла представить себе, насколько она высока. Но никогда в жизни она не могла вообразить, насколько здешний вид может быть красив.
- Спасибо тебе, - нежно выдохнула Рен и погладила пальцами ладони Хранителя. - Как бы я хотела остаться здесь... навсегда...
- Однажды так и будет. Пусть и не навсегда, но у нас будет невероятно много времени, чтобы насладиться пейзажами всего мира.
- Хочу быстрее, - капризно буркнула собеседница. Хоть она и сказала это в шутку, Нестор прижал её ещё крепче и суровым тоном отрезал:
- Нельзя. Ни в коем случае.
- Отчего же?
- Как будто ты не помнишь. Пойми, Ренэйт, если ты оборвёшь жизненную линию своего тела, будь то намеренное разрушение Шара или суицид в Мире Тел, тогда уже ни я, ни кто-нибудь другой тебе не смогут помочь. Ты мгновенно переродишься в теле Брошенного и будешь абсолютно глуха к моему голосу. К голосу любого из Своих. Ты останешься одна в этом порочном мире, где полагаться можно только на себя. Таков Закон.
- Закон? Кто так наказывает самоубийц? - Рен повернула голову в сторону и чуть не ткнулась носом в щёку обнимавшего её Нестора. Тот смотрел на размытую линию горизонта.
- Никто, милая. Закон означает то, что обязательно произойдёт. Ведь в Мире Тел, оступись ты с этого постамента, случится нечто ужасное.
- Я разобьюсь, - кивнула Рен.
- Всё правильно. Так ты сама разобьёшься, или тебя кто-то так накажет?