С. 148. Христос воскресе из мертвых… — пасхальный тропарь (краткое песнопение, посвященное празднику или святому).
С. 153. Псалтирь (Псалтырь) — одна из книг Библии, содержащая 150 псалмов. В отдельно изданных псалтирях псалмы перемешаны с молитвами.
С. 154. Сорокоуст — заупокойная молитва в церкви, повторяемая в течение 40 дней.
С. 155. …уходят из дому на свое богомолье… — ср.: «А когда дети <братья Ремизовы. — Ред.> подросли, перед ними открылась фабричная жизнь <…>. И все, как прежде, ходят в гимназию, по субботам всенощная, а в воскресенье две обедни: ранняя в приходской церкви и поздняя в Андрониевом монастыре. Круглый год безвыездно — Москва, и только пешком на богомолье в Косено, или в Троице-Сергиевскую лавру, а то к Спасу Сторожевскому в Звенигород» (Кодрянская. С. 72).
С. 158. Короли — азартная карточная игра.
С. 159. Храмовый (или престольный) праздник — праздник в память церковного события или святого, в честь которого освящен престол храма. Этот праздник отмечается особенно торжественно.
…на бульварах на музыке еще веселее. — Ср. с воспоминанием Ремизова о Москве его юности: «В четверг вечером на Тверской бульвар пожалуйте на музыку: оркестр Александровского военного училища, капельмейстер Крайнбриг, соло на корнет-а-пистоне. Приходите лучше попоздней. И не надо никаких денег…» (Подстриженными глазами. С. 282; см. также с. 98).
С. 160. Бутоньерка (boutonniere, фр.) — букетик цветов, прикалываемый к одежде или вдеваемый в петлицу.
С. 172. …до пустых жил вздрагивало его сердце. — В этой связи см. отрывок из письма Ремизова жене от 26–27 апреля 1905 г.: «Прочитал первую редакцию "у Маргаритки" — трудная для меня глава, потому что писал сердцем, но не из жизни, а со слов Бориса Вик<торовича> Савинкова. Пожалуй, оставить эту первую, не исправляя» (На вечерней заре 3. С. 459).
С. 173. …возвращая тетрадку с его сочинениями. — Ср.: «С бухгалтерией у меня были нелады, но не из-за счетоводной премудрости, а учитель попался образец самой для меня невыносимой "неоригинальное" и "благонравия" "церкви-и-отечеству-на-пользу». И как он мне повторял каждый раз, просматривая мои, каллиграфически написанные, но всегда с ошибками, "годовые отчеты", что "не в ученые я готовлюсь, а аккуратно, без обезьяньих затей, торговые книги вести", меня возмущало: почем знает, дурак, на что и куда я себя готовлю?!» (Иверень. С. 45).
С. 174. …он ее возьмет и кинет в помойку! — Ср.: «Перед выпускными экзаменами сделано было распоряжение от попечителя училища, Н. А. Найденова, экзаменовать меня со всей строгостью. <…> И на экзамене все мои обычные пятерки снизились на тройки <…>. И я попал из первых в последние ученики, и само собой, лишен был высшей награды окончившим Александровское коммерческое училище, звания "кандидат коммерции"…» (Иверень. С. 45).
…пошла с этого дня служба… — Ср.: «С третьим братом, Виктором, связана судьба Ремизова: Виктор постоянно болел, его взяли из гимназии в коммерческое училище, с ним — Алексея, чтобы не оставлять брата одного <…> Виктору в гимназии <…> было трудновато, а в коммерческом шел первым по математике. Окончил он "кандидатом коммерции" и поступил в банк. Главный бухгалтер найденовского Московского Промышленного банка» (Кодрянская. С. 76).
С. 175. — Я в университет поступлю! — Ср.: «Каким я вышел по счету <из училища>, мне было все равно. Передо мной была трудная задача, как попасть в университет. Меня пугал не экзамен, а место в банке, куда я назначался.
Чтобы не торчать на глазах, я проводил время не дома, а на кирпичном заводе у Помялова. И осенью <1895 г.> поступил в университет — так само собой отпала моя служба в банке. И что не легко далось — <…> да хорошо, что все так кончилось без никаких «недоразумений». <…> Все меня занимало, я пропадал в университете с утра до вечера, а с вечера до глубокой ночи долбил ученые руководства, лекции и свои записки» (Иверень. С. 27).
«La donna e mobile…» — Начало арии Герцога из оперы Д. Верди «Риголетто» («Сердце красавицы / Склонно к измене…»).
С. 177. …ударил… знакомый голос Арсения. — Возможно, что реальной параллелью описанной сцене служил следующий эпизод: «На масленице окончившие <Александровское коммерческое училище> в этом году затеяли устроить в училище вечер с танцами. Вечер предполагался особенно торжественный <…> На этот вечер я пошел, но не по-бальному, а по-своему. <…> Я <…> был не попросту наряжен. <…> Много старых знакомых я встретил, и новые — я всматривался. Все на меня так хорошо глядели <…> А когда кончилось отделение и стали выходить в большую залу, и я со всеми, <…> а было очень шумно и нетерпеливо оживленно, я отвечал и что-то спрашивал, — вдруг кто-то резко дернул меня за рукав <…> И увидел: прямо на меня не шел, а по-своему, как налетал с необычайной быстротой.