«На Марсовом поле цветет сирень. Полукружия кустов, обрамляющих могилы жертв Революции, объяты лиловым дымом. В белые ночи гроздья сирени светятся. Громадное небо распахнуто над Марсовым полем, громадное небо отражается в Неве, немеркнущий закат сияет на шпиле Петропавловской крепости.
Он прекрасен не только весной, не только в цветах и зорях, Ленинград, волшебный город, обожаемый наш город. Он прекрасен во все сезоны и в любую погоду, это одна из его особенных, неповторимых черт. Как хороши его набережные в инее. Как он красив в снегопад, вечером, когда кисеей несущегося снега завешена бесконечная перспектива фонарей на Невском и Кировском. И даже дождь ему к лицу — сквозь водяную пелену по-новому видится тогда Ленинград, потемневший, нахмуренный, в грозовых дымах заводских труб, величаво-стройный во всех своих линиях».
Особое место в творческой биографии Пановой занимает драматургия. После журналистики это самая ранняя ее литературная профессия, в которой она пробовала свои силы с 1933 года. Уже в довоенных пьесах «Илья Косогор» и «В старой Москве» Панова обнаружила незаурядное мастерство драматургической лепки характеров, живость диалога, лирический юмор. Пьесы военных лет — «Метелица», «Бессонница» и «Девочки» — являются своего рода параллелью к первым крупным произведениям прозы Пановой. Многое здесь совпадает, перекликается, растет из одного корня. Но не менее важны и отличия.
По самой природе жанра каждый персонаж драмы тяготеет к самостоятельности, требует максимальной художественной объективности воплощения. Мысль и талант драматурга должны открыть необходимый простор для свободного проявления характеров. Непосредственный голос автора понижается в драме до немногословных ремарок, с тем чтобы не заглушать живую полифонию голосов, звучащих со сцены.
Напряженно-скорбные сцены «Метелицы» сохраняют суровый и сумрачный колорит исторической трагедии 1941 года. Масштабы этой трагедии являются внутренним мерилом того, что происходит с героями пьесы. Ее действующие лица — военнопленные, обыкновенные советские люди, испившие до дна всю горечь первого поражения, испытавшие на себе гнет вражеского нашествия. Люди разных национальностей, разных возрастов, разных профессий, они проходят через испытания плена, сохраняя то, что было заложено и воспитано в них всей нравственной атмосферой советской жизни. Своим внутренним пафосом «Метелица» обращена против философии предательства, разобщенности, против психологии национализма и антисемитизма, на которые делал ставку фашизм.
На протяжении шестидесятых годов Панова написала большой цикл пьес о современности — «Проводы белых ночей» (1960), «Как поживаешь, парень?» (1962), «Сколько лет, сколько зим!» (1966), «Надежда Милованова» (1967), «Еще не вечер» (1968): все они были поставлены на сцене, а последняя пьеса Пановой «Свадьба как свадьба» (1972) послужила основой телевизионного спектакля.
В проблемном и жанровом отношении эти пьесы неодноплановы и неоднозначны. В них есть и острые комедийные положения, и драматические ситуации, есть и некоторые признаки мелодрамы, традиционного театрального жанра, который издавна строился на динамичной интриге, известном упрощении психологических коллизий и, как отмечал Горький, определенном и ясном подчеркивании авторских симпатий и антипатий к тому или иному герою.
Во всех этих пьесах проявилась существенная черта дарования Пановой — зоркого бытописателя современности, «поэта обыкновенных людей» (Н. Погодин), не пренебрегающего повседневными происшествиями, житейскими отношениями, особенными жизненными красками, свойственными данной среде и сегодняшнему быстротекущему времени. В обыденном и повседневном Панова-драматург умела открыть и нечто неожиданное, парадоксальное, порою анекдотическое, умела найти и серьезное, трогательное, возвышенное; то и другое, как правило, соединяется в ее пьесах общей свободной композицией и получает ясно выраженную моральную оценку.
Под впечатлением от прочитанной пьесы «Проводы белых ночей» А. Твардовский писал ее автору: «Это благородно, публицистично в лучшем смысле и в души западает со всей силой неслучайности и этого Вашего выступления».[7]
Лучшие качества, свойственные драматургии Пановой в целом, нашли отклик в душах современников и несомненно повлияли на советский театр шестидесятых годов.