И чудится мне, — прищурясь, в ответ
На этот мой вопрос откровенный
Ильич головою качает: «Нет,
Товарищ Гамзатов, это неверно!»
Кайсын Кулиев
«Ноги у печали стали черные…»{28}
(С балкарского)
Ноги у печали стали черные;
Шла она босой по неживым
Пепелищам, по жилищам взорванным,
По снегам войны пороховым.
Руки у печали стали черные;
Рылась она в пепле и золе,
Отгоняла от убитых воронов,
Предавала мертвецов земле.
Платье у печали стало черное;
Слишком долго с нами она шла
Той дорогой, где по обе стороны
Сыновей обугленных тела.
Люди, дайте отдохнуть печали,
Дайте руки, ноги ей обмыть.
Дайте хоть теперь! Раз мы в начале
Не смогли ее остановить.
Назир Хубиев
ЛАВИНА{29}
(С карачаевского)
Как лавиною, все мое детство
С головой завалило войной.
Помню — бьет пулемет по соседству,
Всадник падает рядом со мной…
До сих пор, когда скрежет лавины
Среди ночи поднимет меня —
Все мне кажется: руки раскинув,
Там в горах кто-то рухнул с коня.
Зайндин Муталибов
ПИСЬМО{30}
(С чеченского)
Мне нужны твои письма, как хлеб, как оружье,
Как решимость подняться над страхом своим.
Я такой же, как все. Я не лучше, не хуже.
Только письма твои — мне нужны, а не им.
Ночь посеяла в землю бесплодные зерна металла,
Чтоб с рассветом они дымом нового боя взошли.
Я сижу в блиндаже, я пишу тебе это устало
Не из дома, как раньше. Не с земли. А из-под земли.
Лягу срезанным колосом в утреннем поле железном
Или до ночи буду идти сквозь железо — живой?
Это знать не дано. А гадать бесполезно;
Но пока, до рассвета, я все еще твой.
Не тоскуй. Я и так за двоих нас тоскую,
За два тела воюю и за две души.
Эта ноша тяжка. Но я выбрал такую.
Только письма пиши мне. Пиши мне. Пиши.
Доржпалам{31}
(С монгольского)
«Если пуля тебя ранит…»
Если пуля тебя ранит,
Только ранит — не убьет, —
Эту рану врач зашьет,
И она болеть не станет,
Пока дождик не пойдет.
Если друг тебя обманет,
Не убьет, а только ранит,
Только в сердце попадет, —
Время рану не затянет,
Врач иголкой не зашьет.
«Ходит смерть круг за кругом…»
Ходит смерть круг за кругом,
Рвет сердца и аорты…
«Был он другом, был другом», —
Повторяем про мертвых.
Но приходится туго, —
И смертельное слово:
«Был он другом, был другом…»
Говорим про живого.
Назым Хикмет
ВЫЙДЯ ИЗ ТЮРЬМЫ{32}
(С турецкого)
Утро
Ты проснулся.
Где?
Дома.
Но дома отвык просыпаться ты.
Верный признак тринадцати
лет,
Проведенных в тюрьме.
Кто лежит с тобой рядом?
Одиночество?
Нет, жена.
Она
Спит, как ребенок.
Как идет ей беременность!
Сколько времени?
Половина шестого, —
Вы знаете, что до вечера
Беспокоиться нечего.
Есть полицейское правило —
Засветло не арестовывать.
Вечерняя прогулка
Ты вышел из-за решетки тюремной.
Ты вышел.
Вы вместе. И жена твоя беременна.
Взяв тебя под руку,