Он не говорил,
Что Бусто первый начал ссору?
Дон Педро
О нет! Такого ничего.
Дон Арьяс
Что повод дать могло к раздору?
Фарфан
Одно сказал он: что его
Убил он только оттого,
Что клятву дал убить Таберу.
Дон Арьяс
Он, верно, был им оскорблен
И воздал мерою за меру?
Дон Педро
Нет, это отрицает он
И сам глубоко потрясен.
Король
Ступайте же к нему опять
И поспешите передать:
Пускай по моему веленью
Сюда придет, чтоб преступленью
Немедля объясненье дать.
Скажите, что я друг его,
Но что врагом жестоким стану,
Когда сейчас же, без обману,
Он не откроет мне всего:
За что он друга своего
Смертельным поразил ударом.
И пусть не остается нем,
Чтоб с жизнью не проститься даром,
Пусть скажет искренне совсем,
Чем был он вынужден, иль кем
Свершить такое злодеянье,
Иль за кого он мстить хотел.
Пусть принесет мне оправданье,
Иначе смерть — его удел.
Дон Педро
Он только смерти и желает,
О ней он только умоляет,
Рассудок потерял, скорбя.
Он потрясен и, вне себя,
Свое злодейство проклинает.
Король
Не обвиняет никого?
Фарфан
Нет. Он раскаяньем замучен
И с ним, как с другом, неразлучен.
Король
Вот редкой чести торжество!
Фарфан
Винит себя лишь одного.
Король
Двоих таких я не найду.
Скажите, что его я жду.
Пусть скажет мне без промедленья,
Кто был виновник преступленья,
Хотя б я сам — меня к суду!
Я знать хочу. Так мне угодно.
А если не откроет он,
То завтра будет всенародно,
На страх Севилье всей, казнен.
Дон Арьяс
Иду!..
Дон Арьяс, дон Педро де Гусман и Фарфан де Рибера уходят.
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Король, дон Мануэль.
Дон Мануэль
Сестра Таберы просит
Аудиенции у вас.
Король
Да, я приму ее сейчас.
Дон Мануэль
С ней просьбу весь народ приносит.
Король
Дай кресло и ступай за ней.
Дон Мануэль
Иду, иду.
(Уходит.)
Король
Краса несчастной,
Как бы звезда сквозь мрак ненастный,
Блеснет огнем своих лучей.
Дон Мануэль возвращается.
Дон Мануэль
Она в блистанье красоты
Восходит, точно солнце летом,
Хотя сияют бледным светом
Ее небесные черты.
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Те же и Эстрелья в сопровождении горожан.
Эстрелья
Христианнейший дон Санчо,
Доблестный король Кастильи,
В подвигах непревзойденный,
В добродетелях великий!
Пред тобой в тоске и горе
Злополучная Звезда.
Жизни блеск ее затмился,
Точно страшной черной тучей,
Темным трауром печали.
Я молю о правосудье,
Но чтоб суд не ты свершил,
А по древнему закону
Мне бы в руки отдал месть;
Горьких слез не осушая,
Чтобы в них я утопала
И могла тебе поведать
Все отчаянье мое.
Я любила нежно брата,
Что в святой юдоли скорби,
Там, в лазоревых чертогах,
Попирает ныне звезды.
Он любил меня, как брат,
Как отца, его я чтила
И во всем повиновалась.
Я жила при нем счастливой,
Он не допускал и солнцу
Обижать меня, и были
От его лучей жестоких
Окна заперты мои.
Нам дивилась вся Севилья,
И в глазах у всех мы были —
Брат с сестрой — одним светилом.
Но охотник беспощадный
Поразил стрелою брата,
И удар его смертельный
Наше счастье поразил:
Я лишилась сразу брата
И любимого супруга,
И одна теперь я в жизни
За себя стоять должна.
Отказать ты мне не можешь,
Чтоб не заслужить упрека,
Что не пожелал исполнить
Долг священный короля.
По кастильскому закону
Мне отдай убийцу в руки,
Чтоб его судила я.