Выбрать главу

— Назад! Ты должен помочь другим! — пытался его остановить Тетриний, но тот, не понимая, точно безумный оглянулся, оттолкнул Тетриния и стал взбираться по трапу.

Гребцы вырывали друг у друга молоток. В паническом ужасе они дробили один другому головы и руки, теряя последнюю надежду на свободу. Через решетку люка стал пробираться дым, загорелась лестница, ведущая наверх. Одновременно в трюм хлынула вода, затопляя сидевших внизу рабов, — это люди с лодки прорубили борт.

Некоторые рабы, видя неизбежность смерти, стали петь заунывные песни, другие кричали:

— Прощайте, друзья! Проклятие тиранам!

Тетриний побежал наверх по горевшему трапу. Вокруг входа все пылало. Могучему нубийцу вместе с Тетринием удалось выломать накалившуюся решетку люка и выскочить на палубу.

«Вот случай убежать», — стучало в голове у Тетриния, и, накрыв голову краем плаща, он пробежал пылающую палубу и бросился за борт. Он слышал предсмертные крики и песни погибавших двухсот рабов, отдававшиеся ужасным эхом в горах.

Галера наклонилась набок и стала быстро погружаться, шипя и потухая. Когда на месте гибели корабля растаяло громадное облако пара, на поверхности воды показались затейливые киоски, скамейки, бревна, доски и цеплявшиеся за них тонущие люди. Маленькая лодка, как коршун, кружилась по воде, и сидевшие в ней слуги Калигулы добивали топорами пытавшихся спастись.

На других кораблях все объятые ужасом певцы и музыканты замолкли, но Калигула, обернувшись, закричал:

— Играйте гимн цезарю!

И дрожавшие музыканты, сбиваясь с такта, заиграли торжественную мелодию.

* * *

На другой день утром на пологой вершине горы Артемизии сидели два человека. Один был старый пастух, завернутый в баранью шкуру. Его седые волосы резко выделялись на загорелой темной коже. Он вдевал лепешку на конец ножа и грел ее над углями. Лепешка становилась мягкой, и он передавал ее Тетринию, устало сидевшему рядом.

Его тело было покрыто ссадинами и пузырями от ожогов. Бараньим салом, растопленным в черепке, он смазывал свои раны и два кровоточивших кольца на ногах, оставшиеся от цепей.

— Ты пройдешь хребтами немного к югу, — объяснял пастух, — затем подождешь наступления ночи. Тогда ты пересечешь большую Аппиеву дорогу. По ней всегда движется много народу, — увидят круги на ногах, сразу догадаются, что ты беглый, и тебя схватят. Пройдя Аппиеву дорогу, ты пойдешь опять горами, а пастухи тебя подкормят.[334]

Сквозь ветви сосен видно было лежавшее внизу, под горой, темное глубокое озеро. Пять кораблей цезаря носами врезались в берег, и множество рабов канатами старались вытащить их на сушу. Пестрые палатки, разбросанные вдоль берега, поспешно разбирались. Патриции на колесницах и верхом уезжали с озера, где они видели накануне необычайный праздник цезаря.

На золоченой колеснице, запряженной четверкой белых коней, уезжал император. Сзади колесницы, между двумя конюхами, следовал золотисто-рыжий конь цезаря Инцитат, закутанный в пурпурную попону.

Окружив колесницу, шли закованные в тяжелые доспехи германские телохранители.

И впереди, и сзади императорской процессии двигались отряды преторианцев в блестящих на солнце медных латах.

* * *

В тот же год зимою Калигула был убит заговорщиками, когда проходил подземным ходом из дворца в храм бога Юпитера. Первый нанес удар мечом по лицу старый центурион Кассий Херея. На место Калигулы вступил другой император, но от этого мало что изменилось в еще могучем, но уже гниющем Риме. Все осталось по-прежнему: и рабство, и насилие, и пресмыкание патрициев перед цезарем…

1929

АНТИЧНЫЙ ЦИКЛ В. ЯНА

В. Ян как-то сам сказал о себе словами великого поэта Востока Саади: «Тридцать лет учился. Тридцать лет путешествовал Тридцать лет хотел бы писать» Эта программа была осуществлена в несколько иной последовательности. Тридцать лет он путешествовал, а писал и учился всю жизнь. Античный цикл В. Яна относится к первому десятилетию его писательской биографии (дореволюционные произведения В. Г Янчевецкого и его труды начала 20-х годов были своего рода подготовительной пробой пера).

Как же пришел В. Ян к античности? Откуда его интерес к древней истории? В какой мере он владел материалом, легшим в основу его повестей и рассказов на темы древней истории? Каково место этих произведений в творческой биографии писателя и в советской романистике?

вернуться

334

В замечательном сочинении Светония «Жизнь двенадцати цезарей», описывающем царствование Калигулы, упоминается Тетриний, который был схвачен воинами императора и после жестоких пыток казнен, обвиненный как разбойник. Надо предполагать, что, став во главе группы беглых рабов, спасавшихся в горах, Тетриний, после долгой и отчаянной борьбы с отрядом цезаря, был наконец окружен сильным противником и погиб, защищая свою свободу.