И пуговки носить, по чести, так не ново, -
Но банты с лентами!
Бришанто
Нам перечисли снова
Дуэли. Что король — рассержен?
Гасе
Кардинал
Взбешен и прекратить бесчинства приказал.
Бушаван
А есть ли новости с войны?
Гасе
Не то мы сами
Оставили Фигьер, не то он занят нами.
(Подумав.)
Нет, мы оставили.
Рошбарон
А что, узнав, сказал
Король?
Гасе
Был в ярости великой кардинал,
Бришанто
Что слышно при дворе? Король здоров, наверно?
Гасе
Хворает кардинал, с ним дело вовсе скверно;
Носилки он завел.
Бришанто
Ты что-то странным стал.
Тебе о короле, а ты все — кардинал!
Гасе
Так модно.
Бушаван
Новостей, как видно, нет.
Гасе
Да что я!
Как так нет новостей? Есть чудо, да какое!
Оно два месяца Париж волнует весь.
О бегстве без следа иль об отъезде весть…
Бришанто
О чьем?
Гасе
Марьон Делорм, что дивной красотою
Затмила всех подруг.
Бришанто
(с таинственным видом)
Тебе секрет открою:
Красотка здесь.
Гасе
В Блуа?
Бришанто
Представь, инкогнито!
Гасе
(пожимая плечами)
Марьон? Да ты шутник, мой милый Бришанто!
Она, владычица капризной нашей моды?
Столица и Блуа — конечно, антиподы.
Здесь ветхо все, и все имеет жалкий вид.
(Показывая на башни собора св. Николая.)
И колоколенка не к месту здесь торчит.
Рошбарон
Конечно.
Бришанто
Саверни за ней прокрался следом.
С ней и любовник тут — он никому не ведом,
Но от разбойников спас ночью Саверни;
За шиворот его собрались взять они,
Чтоб золотом его с долгами рассчитаться
И по его часам о времени справляться.
Гасе
Вот так история!
Рошбарон
А правда в этом есть?
Бришанто
Как в том, что у меня в гербе безанов шесть!
И бедный Саверни теперь повсюду рыщет
И спасшего его неутомимо ищет.
Бушаван
А почему же он Марьон не спросит?
Бришанто
Нет!
Пустует дом ее, потерян всякий след!
Марьон и Дидье медленно проходят в глубине сцены, не замечаемые собеседниками, и входят в дверцу одного из боковых домов
Гасе
Так надо было мне сюда, в Блуа, вернуться,
Чтоб с дивною Марьон в провинции столкнуться!
Входят де Вилак и де Монпеза, громко споря.
Вилак
Я утверждаю — да!
Монпеза
Я утверждаю — нет!
Вилак
Корнель твой нехорош.
Монпеза
Он истинный поэт!
И, словом, он творец и Сида и Мелиты.
Вилак
Мелита хороша, но плох твой Сид, пойми ты!
И, сочинив его, Корнель совсем упал,
Как, впрочем, все они, что б ты ни утверждал.
Мелита — может быть, пожалуй, Галерея
Дворцовая, но Сид — нелепая затея!
Гасе
(к Монпеза)
О, как вы сдержанны!
Монпеза
Сид — чудо!
Вилак
Нет, он плох!
И Скюдери его шутя прикончить мог.
И что за слог, скажи, — там странности повсюду,
Я пошлостей его перечислять не буду.
И любит называть он все по именам, -
И непристоен Сид и неприятен нам
Герой там женится — скажите, в чем же драма?
А Брадаманту ты читал? Читал Пирама?
Такого ничего в твоем Корнеле нет.
Рошбарон
Великий Сулейман прочесть даю совет,
Трагедию Мере — вот кто велик и славен!
Но Сид!..
Вилак
Корнель в душе и дерзок и тщеславен.
Не мнит ли сделаться он как Буаробер,
Как Шапелен, Мере, как Серизе, Абер?
Сравниться хочет он с Фаре, Жири, Мальвилем,
Дюрье и Шеризи, Кольте и Гомбервилем,
Всей Академией высокой.
Бришанто
(иронически улыбаясь и пожимая плечами)
Вот вы как!
Вилак
Творить он захотел и сочинять. Дурак!
Творить после Гарнье и после Теофиля,
После Арди!.. Нахал! Творить! О простофиля!
Как будто гении, подобные всем им,
Хоть что-нибудь еще оставили другим!
Но Шапелен уже столкнул его с Парнаса.
Рошбарон
Бездельник ваш Корнель.
Бушаван
Но мне епископ Граса,
Годо, рассказывал, что он весьма умен.
Монпеза
Весьма.
Вилак
Тогда б писал не так, как пишет он. -
По Аристотелю, по правильной методе…
Гасе
Уймитесь, господа! Корнель сегодня в моде,
И он сменил Гарнье, как на глазах у нас
Широкополый фетр уже сменил атлас.
Монпеза
Корнеля я люблю, и я поклонник фетра.
Гасе
(к Монпеза)
Ну и хватил же ты!
(К Вилаку.)
Я чту Гарнье как мэтра.