Правда, оставалась классическая система ценностей, и прежде всего гений Пушкина. Но — «титаны были и прошли». Нужна была все-таки опора и на сподвижников — современников. Хотелось, чтобы было с кем перекликаться на «воздушных путях» искусства. Отсюда попытки личного контакта с художниками слова, которые, на его взгляд, приближались по взыскательной реалистичности письма к великим мастерам прошлого и не отделяли себя от судеб народных. Получилось так, что все это были прозаики: Андреев, Куприн, Горький, Бунин. Последний, правда, был в равной степени поэтом, в котором Сашу Черного привлекали «тютчевский горний путь, строгое и гордое служение красоте, сдержанная сила четкой простоты и ясности…». Искания Саши Черного как поэта после ухода из «Сатирикона» лежали именно в этом направлении. Сказались они в самоограничении буйного, самобытного таланта, ориентировании на традиционные, даже аскетические формы и — нет, не в отказе, но в более скупой дозировке смеха. Не следует видеть в этом измены прежним верованиям и идеалам. Просто выход к высшей творческой свободе, должно быть, всегда лежит в преодолении инерции стиля и диктата моды.
Вовсе не значит, что это был «путь, открытый взорам». Едва ли к бесспорным удачам Саши Черного можно отнести поэму «Ной» — мучительное раздумье поэта, в котором сквозь раскаты библейской грозы слышен тектонический гул социальных потрясений, не замедливших вскоре последовать. Похоже, он чересчур перегрузил свой поэтический ковчег, надорвавшись на этой неподъемной, вселенской ноше.
На этом переломном моменте истории и творческой судьбы поэта завершается наш обзор дореволюционной поэзии Саши Черного. Ибо далее, как много позже напишет Саша Черный, «была война: та самая идиотская война, от которой все и пошло». То есть революция, гражданская усобица, беженские скитания, исход из России, эмиграция… Но обо всем этом пойдет речь в следующем томе.
Анатолий Иванов
СТИХОТВОРЕНИЯ 1905–1906 ГОДОВ
ИЗ КНИГИ «РАЗНЫЕ МОТИВЫ»
*
Новый Год стоит в передней,
Новый год сейчас придет,
Год борьбы — борьбы последней
Что с собою принесет?
Казнокрадам суд народный,
Палачам тюрьмы позор!..
Всем врагам народ свободный
Свой объявит приговор.
Землю вольному народу,
Людям равные права,
«Братство, равенство, свободу» —
Незабвенные слова…
И проложим мы просеку
Сквозь дремучий, темный лес.
Возрожденье человеку!
Труд, культура и прогресс!
В битве с гнетом, тьмой, рутиной
Верим в истину одну —
Просвещенье лентой длинной
Опояшет всю страну.
Новый Год стоит в передней —
Здравствуй, «новой жизни» год!
Год борьбы, борьбы последней
Нам победу принесет!
<1906>
Звание солдата почетно.
(Воинский устав)
«Всяк солдат слуга Престола
И защитник от врагов…
Повтори!.. Молчишь, фефёла?
Не упомнишь восемь слов?
Ну, к отхожему дневальным,
После ужина в наряд»…
Махин тоном погребальным
Отвечает: «виноват!»
«Ну-ка, кто у нас бригадный?»
Дальше унтер говорит —
И, как ястреб кровожадный
Все глазами шевелит…
«Что — молчишь? Собачья морда,
Простокваша, идиот…
Ну-ка, помни, помни ж твердо!» —
И рукою в ухо бьет.
Что же Махин? Слезы льются,
Тихо тянет «виноват»…
Весь дрожит, колени гнутся
И предательски дрожат.
«Всех солдат почетно званье —
Пост ли… знамя… караул…
Махин, чучело баранье,
Что ты ноги развернул!
Ноги вместе, морду выше!
Повтори, собачий сын»…
Тот в ответ все тише, тише
Жалко шепчет: «господин»…
«Ах, мерзавец! Ах, скотина!»
В ухо, в зубы… раз и раз…
Эта гнусная картина
Обрывает мой рассказ…
<1906>
ЧЕПУХА
*(«Трепов — мягче сатаны…»)
Трепов — мягче сатаны,
Дурново — с талантом,
Нам свободы не нужны,
А рейтузы с кантом.
Сослан Нейдгарт в рудники,
С ним Курлов туда же —
А за старые грехи
Алексеев даже…
Монастырь наш подарил
Нищему копейку,
Крушеван усыновил
Старую еврейку…
Взял Линевич в плен спьяна
Три полка с обозом…
Умножается казна
Вывозом и ввозом.
Витте родиной живет
И себя не любит.
Вся страна с надеждой ждет,
Кто ее погубит…
Разорвался апельсин
У Дворцова моста…
Где высокий господин
Маленького роста?
Самый глупый человек
Едет за границу;
Из Маньчжурии калек
Отправляют в Ниццу.
Мучим совестью, Фролов
С горя застрелился;
Губернатор Хомутов
Следствия добился.
Безобразов заложил
Перстень с бриллиантом…
Весел, сыт, учен и мил
Пахарь ходит франтом.
Шлется Стесселю за честь
От французов шпага;
Манифест — иначе есть
Важная бумага…
Интендантство, сдав ларек,
Все забастовало,
А Суворин-старичок
Перешел в «Начало».
Появился Серафим —
Появились дети.
Папу видели за сим
В ложе у Неметти…