Но эти достоинства романа, отмеченные великим французским писателем, остались вне поля зрения многих американских критиков. Газета «Ивнинг сигнал» («Вечерний сигнал») утверждала, что «Следопыт» невозможно читать. С критиком вечерней газеты соглашались и другие органы американской печати. Даже в общем-то положительные отзывы о романе содержали намеки на то, что писатель «наконец-то взялся за ум», и выражали надежду, что «отныне война между нашим романистом и общественностью наконец-то прекратится». В некоторых газетах Купера продолжали изображать, как «кровожадного краснокожего индейца, раскрашенного в краски войны, с пояса которого свисают скальпы бледнолицых» [29].
В 1841 году вышел из печати «Зверобой, или Первая тропа войны», последний по времени написания роман из серии о Кожаном Чулке. В нем Купер обращается к молодым годам Натти Бампо, описывает, как и в каких условиях оттачивалось его мастерство охотника и следопыта, устанавливались взгляды на жизнь. Уже в молодости Зверобою были чужды расовые предрассудки. «Я считаю краснокожих такими же людьми, как и мы с тобой, Непоседа,— объясняет свои взгляды товарищу Зверобой.— У них свои природные наклонности и своя религия, но в конце концов не в этом дело, и каждого надо судить по его поступкам, а не по цвету его кожи... Люди отличаются друг от друга цветом кожи, у них разные нравы и обычаи, но, в общем, природа у всех одинакова. У каждого человека есть душа».
Подобные заявления в год издания романа звучали в США достаточно смело. Американские граждане не признавали никаких прав ни за индейцами, ни за неграми. Поэтому слова Зверобоя, произнесенные за сто лет до издания романа — его действие происходит между 1740 и 1745 годами,— многим казались кощунственными. Вся история освоения новых земель колонистами была историей истребления индейцев. Говорить о том, что индейцы такие же люди, как и белые,— значило поставить под сомнение правомерность захвата новых территорий, правомерность расширения и укрепления Соединенных Штатов.
Но все описанное в романе относилось к далекому прошлому. Купер достаточно сильно обличал в других своих книгах современное положение дел в США, и этого ему простить не могли. Что же касалось высказываний Зверобоя, то их рассматривали как некие экстравагантные рассуждения любимого героя, и они никак не мешали популярности романа. Купер вновь был признан одним из лучших американских писателей, хотя, конечно же, его взгляды по вопросам общественной жизни США не принимались и осуждались.
«Зверобоем» Купер завершил пенталогию о Кожаном Чулке. Вряд ли случайно то, что последним романом из жизни Натти Бампо стал роман о днях его молодости, когда «были заселены только четыре графства колонии Нью-Йорк». «Зверобой», как и «Следопыт», отличается от трех первых романов серии тем, что в нем описано отношение Натти к женщине. Любовь красивой Джудит Хаттер к Зверобою остается безответной, его сердце принадлежит лесам, рекам и озерам, друзьям. Ему суждено будет изведать любовь. В «Следопыте» он полюбит Мэйбл Дунхем, но сам откажется от борьбы за нее, узнав, что она предпочитает Джаспера Уэстерна.
Лишив Кожаного Чулка счастья семьи и женской любви, писатель как бы подчеркивает самобытность и незаурядность этого образа, приподнимает его над окружающими людьми, придает особое значение его близости к силам природы. Кожаный Чулок проходит через все пять романов серии не отягченный думами о семье, готовый прийти в любую минуту на помощь другу, нежно заботящийся о товарище, смелый и мужественный, хладнокровный и невозмутимый. На первый взгляд, ни в одном из романов ему не принадлежит главная роль. Но он всегда в центре событий, он их движущая сила. Симпатии читателя всегда на его стороне. Его бескорыстие и правдивость вызывают восхищение. Человеческие жертвы Натти в сочетании с его сугубо американским жизненным опытом сделали из него героя, приключениями которого зачитываются вот уже полтораста лет читатели всех стран и континентов. Пенталогия о Кожаном Чулке — величайшее творение Купера — писателя, историка и социального критика.