О своих родных просторах,
Что знакомы наизусть,
О ледянках, на которых
Покататься не стыжусь.
Я всю жизнь с народом лажу,
А особенно с детьми,
Так и знай, что угоражу
В атаманы ребятни.
Занимай скорее горку,
Выходи — зима не ждет!
Начинай частоговорку
Каблуков о звонкий лед.
То-то дорого и мило!
Жми под пазуху, мороз!
Сколько б градусов ни было,
Все равно не выжмешь слез!
Август
Звезды в Дон,
Звезды в Днепр,
Звезды в заросли и в берег.
Август яблоки и хлеб
Раздает и не скудеет.
В баржах трутся кавуны,
В омутах жирует жерех.
И плывет плужок луны,
Добела начистив лемех.
Бьют лопаты в медь зерна,
Озорно смеются очи.
Остывает смех звена
Только с ветром полуночи.
На весах скрипят возы,
По подсчетам: хлеб в излишке.
Бел исподний лист лозы,
Золоты на хмеле шишки.
Конский храп и кузова,
Запах дегтя и бензина.
Запевайте, жернова,
Есть чего смолоть на зиму.
Будет пиво, будет мед,
Будут песни, будут пляски.
Каждый труженик поймет,
Что мозоли не напрасны!
На рыбалке
Час рассвета
Застал рыбаков у кисета.
Говорили,
Курили,
Хвалили
Минувшее лето.
Пахло:
Гнилостью,
Сыростью,
Картофельною ботвою.
Забирался туман
К рыбакам в рюкзаки
За спиною.
Ржали
Сытые кони
Вдали,
У залива речного.
К конюхам,
К хомутам
Пастушонок
Их гнал
Из ночного.
Синеватый дымок…
Костерок.
В котелке
Что-то булькало,
Пело.
Возвестил вестовой:
— Расставайтесь с махрой!
Вынуть ложки!
Ушица поспела!
Сели в круг.
— Хороша! —
Ели все не спеша,
Словно делали
Важное дело.
Над осенней водой
Смех гулял молодой,
И приветливо
Солнце глядело.
Ерема-простота
Жил Ерема-простота
В деревеньке нашей.
Ив скота — имел кота,
На поддержку живота
Чугунок для каши.
Сам варил,
Сам солил,
Сам съедал,
Сам хвалил.
Сказки сказывал Ерема,
Песни пел да лапти плел.
Называл избу — хоромы,
Шапку рваную — короной,
Кое-как хозяйство вел.
— Мне, — смеялся, — много ль надо?
К пасхе — крашено яйцо,
К песне — красное словцо,
Пару яблок вместо сада,
Сотню сказок для отрады
Да на гроб отрез холста.—
Ой, Ерема-простота!
Как его изба держалась?
Архитектор не решит!
Два венца подгнили снизу:
— Погляди, Ерема!
— Вижу! —
А с ремонтом — не спешит.
Сядет, сделает жалейку
И зальется помаленьку.
Скажет, глядя на народ:
— Я — отрезанный ломоть!
Вечно по лесу бродяжил,
Ничего себе не нажил,
Кроме медного креста.
Ой, Ерема-простота!
Как-то лег он под икону:
— Смерть, бери меня, я дома.—
Скрыл глаза, сомкнул уста,
Побелел, как береста.
Вся деревня хоронила,
Вся деревня в голос выла,
Словно умер не простой,
А какой-нибудь Толстой.
Дом Еремы развалился,
В нем никто не поселился,
Только вырос чернобыл.
Кто на это место взглянет,
Обязательно вспомянет:
— Тут бобыль Ерема жил.