— Радуга! — слышатся возгласы звонкие.
— Радуга! — тянутся руки в зенит.
Как бесквартирная, встала над стройками,
Где листовое железо гремит.
Вот уж она на Серпе и на Молоте.
Сталелитейщики стали вздыхать:
— Вся она в жемчугах, вся она в золоте,
Нам бы ее на стану прокатать!
Вот уже радуга наша в Иванове,
Не удержали ее москвичи!
Видя такое жар-птичье пылание,
— Ситец! — с восторгом сказали ткачи.
В Волге уже ее веер павлиновый,
Недалеко и до Сальских степей.
— Спинка стерляжья, а бок осетриновый! —
Шутят по-волжски ловцы у сетей.
К Черному морю отправилась с Каспия,
Честь отдает ей военный моряк:
— Нам на тельняшки бы эту цветастую,
Чтобы украсить Октябрьский парад!
День был такой, что смотрели на радугу
В поле, на море, в цеху у станка.
День был такой, что поэзия радости
В сердце рождалась, как сталь и шелка.
Великие проводы
Холодной зимой
Под гудение провода
Я видел на Каме
Великие проводы.
Навалом в санях
Новобранцы, как месиво.
В дорожных мешках
Подорожное печево.
Навеки отчаяся,
Платочками машучи.
С сынками прощаются
Согбенные матушки.
Пока не острижены
Их чада любимые,
Пока не обижены
Своими старшинами.
Еще угловатые,
Домашне-наивные,
Как снег, непомятые,
Садовые, тминные.
Еще не обстреляны,
Еще не обучены,
Ресницы стыдливо
На слезы опущены.
Уходят обозы
По наледи Камою.
А с кровель не слезли —
Сосульки упрямые!
Тоска молодая
Просторами лечится.
Ведь с вами родная
Матерь-Отечество.
Рукою нас гладит
На раннем побужденье,
На сани нас садит,
Хлопочет об ужине.
А ночью не спит,
Душит дума угрюмая,
О первом окопе
Рыдаючи думает.
Но крепко храпят
Разбиватели Гитлера,
Такие простые,
Такие нехитрые.
Котомки у ног
Крепко петлями стянуты,
Портянки с сапог —
Как охранные грамоты.
Ночь. Месяц плывет
Над полями, над Камою.
А кто-то поет:
«Россия! Река моя!»
На месяце крест —
Это к горестям, к тяжестям.
Медведица ест,
К сену с конями вяжется!
Под берегом лед
Громко хлопает выстрелом.
А кто-то поет:
«Мы выживем! Выстоим!»
Ненастье
Темно-синий сумрак туч,
Как сорняк, ползет по небу.
Не скользит горячий луч
По неубранному хлебу.
В дрань, в солому ветхих крыш,
Как пырей, вросло ненастье.
Жмется, как под крышу стриж,
Человеческое счастье.
Слякоть, грязь и неуют,
Дождь ко всем дворам протянут.
Люди песен не поют,
Из печурки пар портянок.
Присмирело воронье,
До костей оно промокло.
Побирушкою спанье
Пробирается под окна.
Льет и льет из всех решет,
Несмотря на общий ропот.
Землю бог не бережет,
Как щенка, нещадно топит.
Я надену сапоги,
Выйду в даль, дождями донят.
Может быть, мои шаги
Тучи на небе разгонят!
* * *
Холодно, ветрено,
Дождь на обрыве…
Будто и нет меня
С вами, живыми.