Письменный стол
Я. Смелякову
Мой письменный стол,
Он — двуногий,
Он — сам я.
Отлички в нем нет
От ветвей соловья.
Накрыт он не крышкою,
А небесами,
А скатерть —
Лесная дорога моя.
Бумаги не надо!
Есть сердце и память.
А перья —
Колосья, остры и прямы!
Я ригу свою набиваю снопами,
Зерно молочу
В закрома для зимы.
Я весь на ходу.
И словесные злаки
Во мне прорастают
От встречи с людьми.
Где песня — я в песне,
Где драка — я в драке,
Где руки любовно хрустят —
Я в любви!
Иду и свищу
Наподобие пташек.
Мне муза,
Как нищему сумка, верна.
А кто-то во мне
Целину мою пашет,
Готовя глубинный мой пласт
Для зерна.
* * *
Как у моря в Коктебеле
Нрав сердитый, когти белы.
По песку скребет, по гальке,
Просит жалобно: — Подайте! —
Неотступно душу гложет:
— Помогите кто чем может! —
Что подать скитальцу морю,
Чтоб на мир пошло со мною?
Сердце вынуть? Душу кинуть?
Мне без них не жить, а стынуть!
Подарю ему стихи я,
Как оно, они — стихия!
Омск
Омка,
Омск.
А в речи, как в ручье!
— Чо да чо! —
Город
поднял
легко
Коромысла дымов
На плечо.
За глухою
Тюремной стеною
Иртышского льда
Улеглась,
Успокоилась
Желто-речная вода.
Вмерзли баржи,
На трубах судов —
Вороньё.
В гулкий
колокол
бьет
В этом городе
Сердце мое.
По тропе,
Что идет за реку,
Наступая на грудь
Иртыша,
Я иду, как ничей,
Как никто,
Никуда,
Ни к кому не спеша.
Люди — мимо.
Сороки — нырком.
Иней — прочь,
Искры снега — вразлет.
И одно лишь
Незыблемо здесь,
Это — лед!
Лед метровый,
Лед синий,
Лед кованный
В кузнях зимы,
Лед, который хватает
Сибирских девчат
За пимы!
О, великий полон!
Снеговое стояние круч!
Сквозь белесую мглу
Пробирается
Северный луч.
А мороз,
Запахнув арестантский армяк,
Прижимает шатры
К Иртышу,
Как Ермак.
Самогуды, самоплясы
Дайте скатерть-самобранку,
Самоварчик-самолей!
Накормлю я спозаранку
Всех колхозных косарей.
Выйду сам и брошу в травы
Разудалое плечо,
Поработаю на славу,
Отдохну, потом — еще!
Дайте гусли-самогуды,
Самоплясы сапоги,
Выбивать я искры буду
Каблуком из-под ноги!
Сердце стукает мотором,
Быть на месте не хочу,
Дайте коврик, на котором
С Василисой полечу!
Раскрывай, природа, тайны,
Все теперь в тебе — мое!
…Самоходные комбайны,
Самолучшее житье!
* * *
Тысячи белок на тонких ветвях,
Тысячи варег на теплых руках,
Тысячи узеньких троп соболиных,
Тысячи вылетов соколиных!
Милая родина в инее белом,
Где ни посмотришь, ты занята делом.
Там, где деляна, — стук топора,
Там, где контора, — скрипенье пера,
Там, где карьеры, — гудит аммонал,
Там, где депо, — паровозный сигнал.
Плавлюсь в любви к тебе доменной плавкой,
Не осуди, если вздумаю плакать!
Нервы мои оголенно прошиты
Током Куйбышева и Каширы,
Ленинским словом врезаны в даль,
В поле с пшеницей, в железо и сталь.