Она, как светило, сияет в райцентре,
Потому что электричества нет!
Вы напрасно ей улыбаетесь,
Тешитесь тайною мыслью: «А может?»
Нет! Она не из тех,
Ошибаетесь,
Сердце свое кому зря
Не предложит.
Писали ей письма, объяснялись на слове,
Сватали, даже грозили убить,
А она глядела глазами прекрасными
И говорила: — Мне двух не любить!
Кто же он?
Балалаечник тихий,
Святой чудачок, виртуоз на струне.
И звать-то его по-чудному — Епифий,
И ходит-то он не в пальто — в зипуне.
— За что ты его полюбила? — пытают
Районные дуры, глядя в ридикюль.—
Зачем ты с ним ночи свои коротаешь?
Что значит он, твой балалаечник?
Нуль!
Она заступаться не думает даже,
Слова бережет в узелке своих уст,
Лишь скажет им робко: — А мне он гораже,
Больнее, чем погнутый бурею куст!
Торговля скомпрометирована дельцами,
Кто ее не пробовал клясть!
Но разве можно с такими глазами
Красть?
Стою у стойки, не пьющий спиртного,
Не знающий водочной азбуки,
Хотя переулками мира блатного
Водила судьба меня за руки.
Веселье из горлышка льется,
Кричат со столов во весь рот:
— Кто это возле буфетчицы вьется?
Скажите: пустой номерок!
Она как не слышит:
— Огурчик в рассоле.
Хотите семги? Кусочек сига?
Халва, холодец, колбаса, патиссоны! —
Все продает она, кроме себя!
* * *
Изо всех текучих рек России
Воду пил я и поил коня.
На крыльцо хлеб-соль мне выносили
И встречали песнями меня.
И сажали в угол под иконы,
И несли с капустою пирог,
И глядел сурово мой знакомый,
Древний, окривевший с горя бог.
Пристани, разводья, полустанки,
Лапти, лыки, валенки и хром,
Молнии, прибои и раскаты —
Все срослось навек во мне самом.
Вся моя душа — пехтень и короб,
Песен в ней — что осенью опят,
Все они, как бабы у задворок,
Радуются, плачут и вопят.
Я стою, как мастер корабельный,
Паруса чиню всю ночь в порту.
И звенит восторг мой беспредельный,
И слова колотятся во рту.
* * *
Лесное волхование
Само собой творится,
Здесь нет согласования —
Природа не боится!
Захочет — закукует,
В зобу ручьем забьет.
Захочет — затокует.
И кровью бровь нальет.
Захочет — онемеет,
Все закует во льды.
Напрасны, современник,
Тогда твои мольбы!
То опрокинет спектры
Над чащей голубой,
То горстью бросит ветры
Вдоль заводи рябой.
А ты пошто робеешь
В своих ветвях, поэт?
Или не умеешь?
Иль силенки нет?
Ударь крылом апреля,
Встань громом на дыбы,
Пусти такие трели,
Чтоб ветер гнул дубы.
Чтобы дождем в ладони
Твой звук ловил народ
И думал: «Ах, разбойник,
Как хорошо поет!»
Возница
Под санями — снег,
От полозьев — скрип.
Под снегами — хлеб
Хорошо укрыт.
Россыпь гривы,
Звон хвоста,
Что коню
Одна верста!
Шаг — и поле,
Два — и лес.
— Прокатите!
— Нету мест!
И возница —
Озорница
Хлесь вожжами —
Наутек!
Обернулась,
Улыбнулась:
— Догоняй меня, браток!
Не догнать мне
Двадцать лет,
К ним возврата
Больше нет!