* * *
Я в рай не попаду — я слишком грешен!
Жалеть ли, сокрушаться ли о том?
Мне будет раем громкий дождь черешен,
Который я ловлю горячим, жадным ртом.
Мне будут раем голоса живущих,
Шторм на море и шлюпки вдоль бортов,
Мне будет адом, если в райских кущах
Я не найду простых, земных сортов.
Мне будет адом, если где-то рядом
Любовь подменит бытовой эрзац,
Преследовать начнет ревнивым взглядом
И верностью ненужною терзать.
Жить без любви — преступное увечье,
Уродство, оскорбление земле.
Мне будет раем — правда человечья.
Во всем! И в поцелуе в том числе!
* * *
В. Сякину
Ревет зима белым зверем,
Поет зима озябшим ртом.
Стучит зима в снежный терем
Своим промерзшим прямым хвостом.
Медведь спросонку спросит:
— Кто там? —
Зима ответит:
— Я пришла.
— Чего ты жмешься к чужим воротам —
Своей берлоги не нашла?
Пойдет зима, как беспризорник,
И не прилечь и не присесть.
Ей ветер скажет: — Ты сезонник,
И для тебя — бараки есть!
Зайдет зима в барак постылый
В своих поношенных пимах.
И, удивившись, спросят:
— Милый,
А где же все?
— А все в домах!
* * *
Коршуны, крылатые пираты,
Разгулялись над сосновым бором,
Разлетались над лесною глушью,
Раскричались над безмолвьем полдня.
Где-то в гнездах дремлют коршунята,
Чистые, невинные младенцы.
И они, дай срок, окрепнут в крыльях
И начнут разбойничать не хуже.
Неужели в мире зло бессмертно?
Старик
Старик с утра ругает старуху:
— Хлеб зачерствел, пересолен суп,
Что ты скупишься, живем не в проруху,
Положила б побольше круп!
Заварила б покрепче чаю,
К чаю, может бы, что нашлось…—
Он не видит, а я замечаю,
Что старуху довел до слез.
Возмутительно-непонятно,
Откуда в старом столько вреда?
Почему так нахально-квадратно
Разрослась его борода?
Уж если растет борода,
Должна расти доброта!
Материнство
В природе есть одно единство,
Которое ее роднит.
Она лелеет материнство,
На нем незыблемо стоит.
Вот эта яблоня у тына,
Что сломится, того гляди,
Оцепенела и застыла
От счастья, что на ней плоды.
Вот эта серая кобыла,
Пасущаяся у прясла,
Ни на минуту не забыла,
Что жеребенка принесла.
Глаза от радости слезятся,
А уши ревностно строги.
Еще бы! Рядом здесь резвятся
Четыре родственных ноги!
А ты, кукушка, что кукуешь,
Тревожа пасмурный рассвет?
Уж не о том ли ты горюешь,
Что малых деток рядом нет?!
А ты чего глядишь с тоскою,
Закоренелый холостяк?
Вот эти нивы и просторы
Тебе бесплодья не простят!
Автобус влюбленных
Поздний полный автобус влюбленных
Мимо речек, ручьев и ракит
На дорогах горячих, гудронных
Тихо шинами шелестит.
Пассажиры разбились на пары,
Нежно головы положа.
От влюбленности светят, как фары,
Их торжественные глаза.
Опьяненные чувством лилеи
Обдают вас духами ТЭЖЭ.
Менделеевы, Галилеи
В поцелуе пока, в чертеже.