Что ты, шмель, все гудишь, все гудишь
И мохнатыми лапами шаришь?
Ты кому это так грубишь?
И какому соцветью мешаешь?
Приумолкни! Послушай, как в грунт
Лезет гроб, задевая коренья.
О, навеки умолкшая грудь,
Не рассчитывай на вызволенье.
Первый раз тебя так, поэт,
Горечь горя за горло хватает.
Самой лучшей из женщин — нет,
Самой, самой святой — не хватает!
Ни одна мне не скажет:
— Сынок! —
Ни одна не заплачет при встрече.
Я стою — одинок, одинок,
Горе горькое давит на плечи.
Давит, душит, как черная рысь,
Непролазными чащами водит.
Кто-то юн, кто-то тянется ввысь,
А кому-то итоги подводят.
Навсегда затворились уста,
Плачут иволги в сотни жалеек.
Вся природа кричит:
— Сирота!
Подойди, мы тебя пожалеем,
Вам печали моей не унять
Ни огнем, ни вином, ни гулянкой.
Мать-земля! Береги мою мать,
Ты теперь ее главная нянька!
II
О смерти не хотела слышать!
О, как она хотела жить!
— А полотенце надо вышить!
— А кур-то надо покормить!
— Отец! А крыша-то худая,
Ей нужен кровельщик скорей! —
Мать русская! Ты, и страдая,
Не гасишь света и лучей.
В иную уходя обитель,
Где все молчит и все во мгле,
Ты все ведешь себя, как житель,
Который ходит по земле!
Сговор
Я сегодня утром вылез
Из глухого куреня.
Все на свете сговорились
Останавливать меня!
Останавливают люди,
Просят: — Выслушай, утешь! —
Огурцы кричат на блюде:
— Брось ты их, садись и ешь!
Преградила путь крапива
У высокого плетня.
Что крапива — в кружке пиво:
— Стой, — кричит, — и пей меня!
Останавливают ветви,
Останавливают дети,
Реки, быстрые броды,
Яблони меня цепляют,
Откровенно зазывают:
— Заходи! Срывай плоды!
Останавливают брови,
Преграждают путь дороги,
Не пускает Млечный Путь!
А судьба мой обруч катит,
И меня на всех не хватит,
Помогите кто-нибудь!
У поля, у моря, у рек
Работа
Сначала спины темнеют от пота,
Потом они белеют от соли,
Потом они тупеют от боли,
И все это вместе зовется: работа!
Мне скажут, что время бурлачье минуло,
Что спины эпоха моя разогнула,
Меня обвинят, что я век наш ракетный
Хочу поменять на старинный каретный.
А я не согласен. Любой академик
Руками — рабочий. И это спасенье.
Когда он рубанок берет в воскресенье,
И доски строгает и гвозди вбивает,
И всю математику враз забывает,
Как после ему, академику, спится,
Какая счастливая боль в пояснице!
Лесная дорога
Лесная дорога!
Лесная дорога!
Ты видела, слышала,
Думала много.
Тебя донимали
Военные ветры,
Стальные изюбри,
Железные вепри.
Ты тяжко стонала,
Ты охала глухо,
Твой голос тревожил
Солдатское ухо:
— Мне руки бы дать,
Я фашиста б связала,
Сама бы его, подлеца,
Наказала.
Ты помнишь, как люди
Бросались под танки,
Как плакали
Девушки-санитарки?
Они из огня
На руках выносили
Своих женихов,
Честь и славу России.
Была ты, дорога,
Опасной и минной,
Теперь заросла ты
Крапивою мирной.