От грибов в лесу землетрясенье,
Дыбится земля.
Скажете, что это вдохновенье,
Что придумал я.
На плече у тучи голубь мира.
Молнии блестят, а он сидит,
И воркует в небе мило-мило,
И спокойно на землю глядит.
Скажете, что это не бывает,
Что нельзя так слишком возвышать…
А строка, как лебедь, выплывает
Землю величать и украшать!
* * *
За старым пнем, за мягкой гнилью,
Над сбитым бурею стволом
Стремительно, как эскадрильи,
Бьют папоротники крылом.
Трава щекочет грудь пыреем,
Крапива жалит пальцы рук.
Мы все уходим, все стареем,
А жизнь все зелена, как луг.
Все не уймется, все клокочет,
Побеги новые стремит.
Она в свой синий колокольчик
Над старым трухлым пнем звенит.
Дымы января
Дымы января,
Как волшебные всадники,
Толпятся с утра
У меня в палисаднике.
То сизый взовьется
И встанет свечою,
То серый
Сугроб загребает
Ногою.
То темно-гнедой,
Неуемно гривастый,
Припустится с дрожью
По снежному насту.
Все понизу, понизу,
А напоследок
Поднимется наверх,
Крылатый, как лебедь.
Все утро под окнами
Конница дыма
Гарцует и скачет
Неудержимо!
* * *
Еще в снегу черемуха,
В глубоком сне ветла.
Мороз! Уйди в дом отдыха,
Нам хочется тепла.
Иди, весна, по кромочке
Своих непрочных льдов.
Вези к нам в легкой лодочке
И радость и любовь.
Надень такое платьице,
Какое любит Русь.
Пускай за шутку прячется
Соломенная грусть.
Иди с дождями теплыми
В обнимку вдоль межи.
А вечером под окнами
Нам сказку расскажи.
О том, как к волку серому
Царевна льнет плечом,
О том, как парню смелому
Все беды нипочем!
Волга
Все кажется мне —
Прозвучит из тумана
Над волжскою вольницей
Голос Степана.
Все кажется мне —
Там, где краны и доки,
Ночуют
Челкаш, и Чапаев, и Горький.
А возле причалов
Мне чудится Чкалов.
Подросток еще,
В лапоточках,
В онучах,
А глаз уж нацелил
На ястреба в тучах.
Гудки пароходов
Шаляпинским басом
Распелись в низовьях!
— Эй, ухнем! Да разом!
Мне слышатся
Тысячи звонких тальянок
Над берегом,
Там,
Где родился Ульянов.
О вольность святая!
О взво́день штормовый,
Раскат Октября
Пепеляще-громовый!
О Волга-река,
Колыбель недовольства,
Праматерь и матерь
Земного геройства,
Ты стала для нас
Как любимая песня,
С которой нигде нам
Не страшно, не тесно!
* * *
Закат пчелою в красный клевер впился.
Он был недолгим гостем на земле.
И вот уж ясный месяц покатился,
Как самый первый парень на селе.
За ним спешили звезды-одногодки,
Звенел в ночи веселый хоровод.
И месяц был на этой сельской сходке
Как бригадир, как старший полевод.
Девчонки-звезды стали петь частушки,
А месяцу пришлось гармонь нести.
А ночь, как мать, за ним несла подушки,
Чтоб уложить сынка и нежно молвить:
— Спи!
Июль
Июль травою хвастает
По грудь, по взмах бровей.
Я это лето здравствую
На родине своей.
Взял в руки косу вострую,
Прощай, хорей и ямб!
Встал в ряд, иду, проворствую,
Трудом любимым пьян.
Летит людское мнение:
— Вот это наш земляк!
Не растерял умения
У книжек и бумаг!