1917
"Серебристая дорога…"
Грусть ты или радость теплишь?Иль к безумью правишь бег?Помоги мне сердцем вешнимДолюбить твой жесткий снег.
Дай ты мне зарю на дровни,Ветку вербы на узду.Может быть, к вратам ГосподнимСам себя я приведу.
1917
"Отвори мне, страж заоблачный…"
Богу лишнего не надобно,Конь мой — мощь моя и крепь.Слышу я, как ржет он жалобно,Закусив златую цепь.
Вижу, как он бьется, мечется,Теребя тугой аркан,И летит с него, как с месяца,Шерсть буланая в туман.
1917
"О верю, верю, С.А. Тье есть!.."
О верю, верю, С.А. Тье есть!*Еще и солнце не погасло.Заря молитвенником краснымПророчит благостную весть.О верю, верю, С.А. Тье есть.
Звени, звени, златая Русь,Волнуйся, неуемный ветер!Блажен, кто радостью отметилТвою пастушескую грусть.Звени, звени, златая Русь.
Люблю я ропот буйных водИ на волне звезды сиянье.Благословенное страданье,Благословляющий народ.Люблю я ропот буйных вод.
1917
"Песни, песни, о чем вы кричите?.."
Песни, песни, о чем вы кричите?*Иль вам нечего больше дать?Голубого покоя нитиЯ учусь в мои кудри вплетать.
Я хочу быть тихим и строгим.Я молчанью у звезды учусь.Хорошо ивняком при дорогеСторожить задремавшую Русь.
Хорошо в эту лунную осеньБродить по траве одномуИ сбирать на дороге колосьяВ обнищалую душу-суму.
Но равнинная синь не лечит.Песни, песни, иль вас не стряхнуть?..Золотистой метелкой вечерРасчищает мой ровный путь.
И так радостен мне над пущейЗамирающий в ветре крик:«Будь же холоден ты, живущий,Как осеннее золото лип».
1917
"Вот оно, глупое С.А. Тье…"
Здравствуй, златое затишьеС тенью березы в воде!Галочья стая на крышеСлужит вечерню звезде.
Где-то за садом, несмело,Там, где калина цветет,Нежная девушка в беломНежную песню поет.
Стелется синею рясойС поля ночной холодок…Глупое, милое С.А. Тье,Свежая розовость щек!
1918
"Проплясал, проплакал дождь весенний…"
Проплясал, проплакал дождь весенний*, Замерла гроза.Скучно мне с тобой, Сергей Есенин, Подымать глаза…
Скучно слушать под небесным древом Взмах незримых крыл:Не разбудишь ты своим напевом Дедовских могил!
Привязало, осаднило слово Даль твоих времен.Не в ветрах, а, знать, в томах тяжелых Прозвенит твой сон.
Кто-то сядет, кто-то выгнет плечи, Вытянет персты.Близок твой кому-то красный вечер, Да не нужен ты.
Всколыхнет от Брюсова и Блока, Встормошит других.Но все так же день взойдет с востока, Так же вспыхнет миг.
Не изменят лик земли напевы, Не стряхнут листа…Навсегда твои пригвождены ко древу Красные уста.
<1917>
"О муза, друг мой гибкий…"
Опять весенним гуломПриветствует нас дол,Младенцем завернулаЗаря луну в подол.
Теперь бы песню ветраИ нежное баюЗа то, что ты окрепла,За то, что праздник светлыйВлила ты в грудь мою.
Теперь бы брызнуть в небоВишневым соком стихЗа отческую щедростьНаставников твоих.
О мед воспоминаний!О звон далеких лип!Звездой нам пел в туманеРазумниковский лик.
Тогда в веселом шумеИгривых дум и силАпостол нежный КлюевНас на руках носил.
Теперь мы стали зрелейИ весом тяжелей…Но не заглушит трельюТот праздник соловей.
И этот дождик шалыйЕго не смоет в нас,Чтоб звон твоей лампадыПод ветром не погас.
1917
"Я последний поэт деревни…"
Мариенгофу*
Я последний поэт деревни*,Скромен в песнях дощатый мост.За прощальной стою обеднейКадящих листвой берез.
Догорит золотистым пламенемИз телесного воска свеча,И луны часы деревянныеПрохрипят мой двенадцатый час.
На тропу голубого поляСкоро выйдет железный гость,Злак овсяный, зарею пролитый,Соберет его черная горсть.
Не живые, чужие ладони,Этим песням при вас не жить!Только будут колосья-кониО хозяине старом тужить.
Будет ветер сосать их ржанье,Панихидный справляя пляс.Скоро, скоро часы деревянныеПрохрипят мой двенадцатый час!
<1920>
"Душа грустит о небесах…"
То сучья золотых стволов,Как свечи, теплятся пред тайной,И расцветают звезды словНа их листве первоначальной.
Понятен мне земли глагол,Но не стряхну я муку эту,Как отразивший в водах долВдруг в небе ставшую комету.