Но вот Пака увидел у старшого на фуражке гимназический значок и удивился.
Мальчики проходили близко. Пака робко сказал им:
– Здравствуйте.
Мальчики подняли на него глаза и засмеялись чему-то. Старший из них, тот, который был со значком и в белой блузе, сказал:
– Здравствуй, комар, как поживаешь?
Пака улыбнулся легонько и сказал:
– Я не комар.
– А кто же ты? – спросил гимназист.
– Я – пленный принц, – доверчиво признался Пака.
Мальчуганы с удивлением уставились на Паку.
– Зачем вы так вооружены? – спросил Пака.
– Мы – вольные охотники, – с гордостью сказал второй из мальчиков.
– Краснокожие? – спросил Пака.
– А ты откуда это узнал? – с удивлением спросил самый маленький из босых мальчуганов.
Пака улыбнулся.
– Да уж так, – сказал он. – У вас и отец – краснокожий?
– Нет, у нас отец – капитан, – ответил старший.
– Плохие же вы краснокожие. А как вас зовут? – продолжал спрашивать Пака с любезностью благовоспитанного мальчика, привыкшего поддерживать разговор.
– Я – Левка, – сказал гимназист, – а это – мои братья: Антошка и Лешка.
– А я – Пака, – сказал пленник и протянул братьям вниз руку, маленькую и беленькую.
Они пожали его руку и опять засмеялись.
– Вы что же все смеетесь? – спросил Пака.
– А то разве плакать? – ответил вопросом Антошка.
– А что это значит – Пака? что за имя? – спросил маленький Лешка.
– Я – принц, – повторил Пака, – если бы я был простой мальчик, то меня звали бы Павлом.
– Вот оно что! – протянул Лешка.
Мальчики замолчали и глядели друг на друга. Пака рассматривал их с любопытством и завистью.
Левка – мальчик лет двенадцати, рыжеватый, коротко остриженный, с веселыми и добрыми глазами и мягкими губами. Лицо кое-где в веснушках. Нос широковатый и слегка вздернутый. Милый малый. Антошка лет десяти и Лешка лет девяти повторяли старшего брата довольно близко, только были еще понежнее и подобрее на вид. Антошка, улыбаясь, легонечко щурился и смотрел очень внимательно на собеседника. У Лешки глаза были широко открытые, с привычным выражением удивления и любопытства. Все они старались казаться молодцами и для того летом постоянно ходили босые, устроили в лесу нору и там варили и пекли себе пищу.
Пака вздохнул легонечко и тихонько сказал:
– Счастливые вы. Ходите на свободе. А я-то сижу в плену.
– Как же ты в плен попал? – спросил Лешка, любопытными широкими глазами глядя на Паку.
– Да уж и сам не знаю, – отвечал Пака. – Мы раньше с мамочкой жили в замке. Было очень весело. Но злая фея, наша дальняя родственница, рассердилась на мамочку за то, что мамочка не пригласила ее на мои крестины, – и вот однажды ночью унесла меня на ковре-самолете, когда я спал, и потом сама обернулась мамочкой. Но она не мамочка. А я в плену.
– Ишь ты, какая злая ведьма, – сказал Антошка. – Она тебя бьет?
Пака покраснел.
– О, нет, – сказал он, – как можно! И она не ведьма, а злая фея. Но только она очень воспитанная фея и никогда не забывается. Нет, меня не бьют, – как можно! – повторил Пака, вздрагивая худенькими плечиками при мысли о том, что его могли бы побить. – Но только меня стерегут, mademoiselle и студент.
– Аргусы? – спросил Левка.
– Да, аргусы, – повторил Пака. – Два аргуса, – повторил он еще раз, улыбаясь, потому что ему понравилось это слово, и он мог теперь объединить им и mademoiselle и студента.
– И не пускают никогда в поле? – спросил Лешка и с горестным сочувствием смотрел на Паку.
– Нет, одного не пускают, – сказал Пака.
– А ты бы сам вырвался, да и махни-драла, – посоветовал Антошка.
– Нет, – сказал Пака, – нельзя мне махни-драла, – аргусы сейчас увидят и воротят.
– Плохо твое дело, – молвил Левка. – Да мы тебя освободим.
– О! – с недоверием и восторгом воскликнул Пака, складывая молитвенно руки.
– Ей-богу, освободим, – повторил Антошка.
– А пока прощай, нам некогда, – сказал Левка.
И мальчики простились с Пакою и ушли, – побежали, быстро-быстро, по узкой дорожке, – скрылись за кустами. Пака смотрел за ними, и неясные надежды волновали его, и мечты о далекой мамочке, которая ищет Паку и не может найти, и плачет неутешно, потому что нет с нею милого Пакочки.
Братья, уходя, говорили о Паке.
– Посмотреть бы на эту злую фею, – сказал Лешка, – какая она такая.
– Фея! Просто ведьма, – поправил Антошка.
– Конечно, ведьма, – подтвердил Левка.