– Все сразу? – спросил Лешка.
– Нет, зачем, – надо, чтобы они все хорошенько их разобрали. Сначала я скажу в прошедшем времени, потому что я уже был таким малышом, как вы. Потом ты, Антошка, крикнешь настоящее время, – ты теперь малыш, а потом и ты, Лешка, кричи будущее время, – ты еще будешь таким большим, как я. И эти же слова каждый из нас на своей стреле напишет.
– Стрелы надо черные сделать, – сказал Антошка.
– Само собою, – согласился Левка.
– Писать своею кровью, – продолжил Антошка.
Левка и это одобрил.
– Ну, понятно, – сказал он. – Не чернилами же такие слова писать.
Пака очень волновался. Вся его судьба переменится в этот день. Он вернется к мамочке. Какая мамочка? Злая фея приняла вид мамочки. Значит, мамочка такая же. Только добрая, добрая, все будет играть со своим мальчиком, а когда мальчик захочет к речке, то будет пускать его к другим, веселым, загорелым мальчуганам.
Но только Пака должен был сознаться, что злая фея, хотя и злая, все же была с ним любезна. Держала в плену, но, видно, помнила, что он принц. Даже иногда целовала и ласкала его. Должно быть, привыкла к нему. Когда Пака освободится от нее, злая фея очень рассердится. Или опечалится? Может быть, будет скучать о Паке? Плакать?
Паке стало тоскливо. Нельзя ли устроить дело миром? – чтобы злая фея помирилась с мамочкою, отказалась бы от своего колдовства, – и тогда она могла бы даже вместе с ними жить. Надо поговорить со злою феею, предупредить ее, – может быть, она и сама раскается.
И когда студент, кончив с ним задачку, позвал его в сад, Пака заявил, что ему надо идти к маме. И отправился, – к злой фее.
Злая фея была одна. Она ждала гостей к обеду, лежала на очень красивом и очень мягком ложе и читала книжку в желтой обложке. Она была молодая и красивая. Темные волосы, томные движения. Жгучий взор черных глаз. Полные, полуоткрытые, очень красивые руки. Одета всегда к лицу.
– А, маленький, – сказала она, неохотно отрываясь от книжки. – Что тебе?
Пака поцеловал ее руку, посмотрел на нее нерешительно и молвил:
– Мне надо с вами поговорить.
Злая фея засмеялась.
– Поговорить с нами? – переспросила она. – С кем это с нами?
Пака покраснел.
– Ну, с тобою. Мне очень надо.
Смеясь, щуря блестящие гпаза и закрывая смеющийся рот книжкою, злая фея сказала:
– Садись и поговори, маленький. А что ты сейчас делал?
– Мы с ним решали задачу, – ответил Пака.
– А, с ним!
Злая фея хотела сказать, что так невежливо, что надо назвать студента по имени, – но уже ей стало скучно, и она сказала:
– Ну, Пака, говори, что тебе надо.
Пака сильно покраснел и, нервно поламывая пальцы, сказал:
– Я все знаю.
Злая фея весело и неудержимо-звонко засмеялась.
– О, неужели! – воскликнула она. – Уже так рано, и все знаешь. Ты, Пака, феномен, если это правда.
– Нет, мама, – кротко возразил Пака, – я не феномен, я только принц, взятый вами в плен.
– О! – воскликнула злая фея, перестала смеяться и с удивлением смотрела на Паку. – У нас фантазии! – с удивлением сказала она.
Пака так же кротко продолжал:
– Я еще знаю, милая фея, что вы не мама, а злая фея. Вы – очень любезная особа, но, пожалуйста, не сердитесь, я все-таки знаю, что вы злая фея.
– Боже мой! – воскликнула злая фея. – От кого ты наслушался таких чудесных сказок? Поди сюда поближе, маленький.
Пака опасливо приблизился, и злая фея пощупала его голову, руки.
– Ты не болен? – спросила она.
– Нет, милая фея, – ласково сказал Пака, целуя маленькие, белые и нежные руки злой феи, – но, пожалуйста, отпустите меня на волю.
– На волю? – переспросила фея.
– Да, – продолжал Пака, – я хочу махни-драла к речке.
– О! махни-драла! – в ужасе повторила фея. – Ради Бога, Пака, разве можно такие слова говорить!
Но Пака, не слушая, продолжал:
– С мальчиками поиграть. Там есть славные мальчуганы. Но только, пожалуйста, без аргусов.
– Без аргусов? – переспросила злая фея и опять засмеялась. – О, маленький фантазер! Нам дали слишком много волшебных сказок, маленький Пака, и у нас в голове все перемешалось. Но аргусы, – это, правда, мне нравится. Позови-ка мне своих аргусов, – это надо как-нибудь успокоить.
Пака вышел.
«Хитрая! – думал он, – не сердится, но видно, что не отпустит на волю. Много сказок дали читать! А сама зачем постоянно читает такие длинные сказки на французском языке в этих желтых книжках? Видно, и в сказках не все сказка, а есть и правда, если и взрослые любят читать сказки».