Несчетно чудес, лишь очи отверзни.
Hoc fecit
Доротея Винси.
Глубоко озадаченный, я перевернул реликвию. Она была вся, сверху донизу, испещрена пометками и подписями на греческом, латинском и английском языках. Первая пометка, сделанная унциальным греческим шрифтом, принадлежала Тисисфену. «Я не смог поехать. Тисисфен своему сыну Калликрату», — гласила она. Вот ее факсимиле с рукописным эквивалентом:
Этот Калликрат (названный так, видимо, по греческому обычаю, в честь деда), очевидно, пытался начать поиски, ибо написал еле заметным, неразборчивым унциальным шрифтом: «Я хотел уже отправиться в путь, но боги ополчились против меня, и я вынужден отказаться от своего намерения. Калликрат своему сыну». Вот эта надпись:
Между двумя этими древними надписями — вторая, кстати сказать, написана прыгающими буквами и так сильно стерлась от прикосновения рук, что — не приложи Винси свою транскрипцию — я вряд ли смог бы ее разобрать, — выделялась четкая, сделанная, по всей видимости, сравнительно недавно подпись некоего Лайонела Винси. Чуть ниже чья-то рука, очевидно рука деда Винси, начертала: «Aetate sua 17». Справа были инициалы «Дж. Б. Ви.», внизу — множество греческих подписей на унциальном и рукописном шрифтах: часто повторялись написанные, как правило, небрежно слова «» (моему сыну): это свидетельствовало, что реликвия благоговейно передавалась из поколения в поколение.
За греческими подписями следовала короткая пометка: «Romac A.U.С.», из чего можно было заключить, что семья переселилась в Рим. Затем, где только можно, вписаны были двенадцать латинских подписей. За тремя исключениями, они оканчивались фамилией Виндекс, или Мститель, латинским эквивалентом фамилии Тисисфен. Впоследствии, как и следовало ожидать, латинская фамилия трансформировалась сначала в де Винси, а затем в простую современную Винси. Любопытно отметить, как идея мести, к которой египтянка взывала еще до Рождества Христова, сохранилась в типично, казалось бы, английской фамилии.
Лишь немногие из римских имен, написанных на черепке, упоминаются в исторических летописях или хрониках. Если не ошибаюсь, это нижеследующие:
MVSSIVS. VINDEX
SEX. VARIVS. MARVLLVS
G. FVFIDIVS. G. F. VINDEX
и
LABERIA. POMPEIANA. CONIVX. MACRINI. VINDICIS
Последнее, разумеется, имя римлянки.
Воспроизвожу список, охватывающий все римские фамилии на черепке:
G. CAECILIVS. VINDEX
М. AIMILIVS. VINDEX
SEX. VARIVS. MARVLLVS
Q. SOSIVS. PRISCVS. SENECIO. VINDEX
L. VALERIVS. COMINIVS. VINDEX
SEX. OTACILIVS. M. F.
L. ATTIVS. VINDEX
MVSSIVS. VINDEX
G. FVFIDIVS. G. F. VINDEX
LICINIVS. FAVSTVS
LABERIA. POMPEIANA. CONIVX. MACRINI. VINDICIS
MANILIA. LVCILLA. CONIVX. MARVLLI. VINDICIS
В течение нескольких веков судьба рода неизвестна. Никто никогда не узнает, что происходило в это время с реликвией и каким образом она сохранилась в роду. Мой бедный друг Винси, помнится, упоминал, что его римские предки в конце концов поселились в Ломбардии, а после завоевания ее Шарлеманем перешли с ним через Альпы и осели в Бретани, а оттуда уже — в царствование Эдуарда Исповедника — переехали в Англию. Не знаю, где почерпнул он эти сведения, на черепке не упоминаются ни Ломбардия, ни Шарлемань, хотя и имеется упоминание о Бретани. Продолжаю. Под фамилиями — продолговатое пятно то ли крови, то ли красного пигмента, два красных креста — возможно, схематичное изображение мечей крестоносцев — довольно аккуратная монограмма («Д. В.»); начертана она алой и голубой красками, по-видимому, той самой Доротеей Винси, что написала, вернее — нарисовала, уже цитировавшееся двустишие. Слева — бледно-голубые инициалы «А. В.» и дата: 1880 год.
Далее следует одна из самых любопытных надписей на этой необыкновенной реликвии. Сделана она готическим шрифтом, прямо поверх крестов (или мечей крестоносцев), и датирована 1445 годом. Полагаю, что эта надпись не нуждается в толковании, поэтому публикую ее в латинском оригинале без каких бы то ни было сокращений; то, что автор — превосходный средневековый латинист, не вызывает никаких сомнений. Что, может быть, еще более удивительно — тут же и английский перевод. Этот перевод, также написанный готикой, мы нашли на втором пергаменте, который хранился в сундучке. Он, очевидно, более старинного происхождения, чем средневековый латинский перевод унциальной греческой надписи. Привожу его целиком.