Снова раздался сдавленный гортанный звук, и Диана бросилась на миссис Сидделл. Я нисколько не сомневался, что она может выстрелить, поэтому сделал все, что мог успеть за оставшуюся секунду, — нанес удар по ее затылку, каким обычно убивают кроликов.
Затем, не обращая больше внимания на Диану, резко повернулся к Конелли, отчаянно пытаясь достать правой рукой пистолет из кобуры на поясе. Но было поздно. Что-то смертельно омерзительное сверкнуло в глубине его мертвых глаз, и я понял, что обречен.
— Знаешь что? Для меня это будет настоя… — И вдруг Конелли замолчал на полуслове. Потому что был уже мертв.
Звук выстрела эхом отразился от стен комнаты, а я завороженно смотрел, как две пули пронзили его грудь и отбросили тело в стоящее рядом кресло. Казалось, прошло ужасно много времени, прежде чем я обернулся и увидел миссис Сидделл все еще с пистолетом в руке. Диана растянулась на полу. Она была без сознания, но дышала, что, должен заметить, меня порадовало.
— Никого не убила за всю свою жизнь, — промолвила миссис Сидделл, — тем не менее сейчас прекрасно себя чувствую.
— Вы никого не убили за всю свою жизнь, и точка. Это я убил Конелли. Я герой, понятно?
— Откуда такая галантность? — Она удивленно подняла брови. — Совсем на вас не похоже, лейтенант!
— Диана понятия не имеет, что случилось, она в отключке, — пояснил я. — Поэтому будем считать, что Конелли пристрелен мною. Так будет намного проще.
— Проще?
— Да, для вас, когда вы поедете в Лос-Анджелес, в офис окружного прокурора. На вашем месте я не стал бы даже собирать чемоданы. Садитесь в машину и отправляйтесь немедленно в аэропорт.
— Все годы в тюрьме я держала рот на замке, — задумчиво произнесла миссис Сидделл. — А теперь вы хотите, чтобы я все забыла?
— Считаете себя в долгу перед этими троими, Уитни, Брайантом и Магнусоном?
— Нет, пожалуй, сделаю так, как вы говорите. Теперь мне это даже нравится.
— Прощайте, миссис Сидделл, — сказал я. — Счастливого пути!
— Кажется, нужно поблагодарить вас, — ответила она. — Но боюсь подавиться слезами.
Я вернулся домой почти в полночь. Шериф Лейверс не хотел верить ни единому моему слову, но тут Диана начала выкладывать все подряд, и он неохотно согласился с моей версией.
Гостиная встретила меня приглушенным светом и легкой музыкой. Ох уж эти надоевшие рыдающие струны испанских гитар! Кажется, пора купить несколько новых долгоиграющих пластинок. Может, со звуками паровозных гудков для разнообразия?
Зана Уитни грустно улыбнулась мне и поднялась с дивана.
— Я уже начала волноваться. Вам удалось закрыть дело?
— Кажется, да.
— Так это был добрый старый папочка?
— Нет. Но вы знали с самого начала, что это не он.
Она кивнула.
— Диана?
— Диана сейчас выкладывает все начистоту в офисе шерифа. Посадят ее в тюрьму или нет, ей в любом случае понадобится врачебная помощь.
— Знала, что этим кончится, — произнесла Зана, — но надеялась, что все обойдется.
— А я сейчас в отличном настроении. Дэн Конелли мертв. Джемисон тоже мертв. И если это вам улучшит настроение, могу сообщить — ваш добрый старый папочка, по-видимому, получит срок.
— Это никак не изменит моего настроения, — призналась она. — Только буду чувствовать себя еще более одинокой.
— Ну, против этого у меня есть лекарство!
— Скотч? — угрюмо спросила Зана.
— Кое-что пооригинальнее. И гораздо более стимулирующее.
Я подошел к ней сзади и расстегнул «молнию». Платье крошечным комочком легло у красивых ног. Потом повернул ее к себе лицом. Вот сейчас, когда меня ничто не отвлекало, я понял, насколько эротичны черные кружевные трусики. Взял прекрасные груди обеими руками и слегка их сжал. Крепко обхватив мою шею, она повисла на мне, тихо постанывая.
— Хватит тянуть время, — серьезно сказал я. — Диван рядом. Контакт?
— Есть контакт! — хрипло шепнула Зана в мое левое ухо.
Диванные пружины протестующе заскрипели, когда два тела заняли стартовую позицию, но уже через несколько секунд мы взвились в небесную высь. Тут наконец я понял, почему так много желающих стать космонавтами, — все дело в летных тренировках!
