Шерлок Холмс перебрал все вещественные доказательства и продолжал:
– А теперь попросим этих безмолвных свидетелей сказать свое слово! Перед вами пустой холщовый патронташ. О чем он может поведать нам? О том, что поводом к преступлению был грабеж, а не месть. О чем еще он говорит? О том, что убийца был человеком малоразвитого интеллекта, возможно, даже слабоумным или вроде того. Каким образом мы это узнаем? Очень просто, человеку с нормальными умственными способностями не пришло бы в голову ограбить Флинта Бакнера, у которого, как всем известно, денег было мало. Но, быть может, убийца не житель поселка? Предоставим слово патронташу. Я вынимаю из него вот эту вещицу – кусочек кварца с крупицами серебра. Весьма любопытная вещица. Осмотрите ее, прошу вас, вы... вы... и вы... Теперь попрошу вернуть ее обратно. На всем побережье, как мы знаем, имеется лишь одна жила, которая содержит кварц именно такого цвета и рода, и она выходит на поверхность на протяжении двух миль и, по–моему, в недалеком будущем ей суждено принести всемирную славу всему району, а двумстам ее владельцам богатства, превосходящие самые алчные мечты. Прошу назвать эту жилу.
Последовал немедленный ответ:
– "Консолидейтед Крисчен Сайенс и Мэри–Энн"!
Грянуло громовое "ура!". Соседи со слезами на глазах пожимали друг другу руки, а Фергюсон вопил:
– Эта жила пролегает через Стрэйт–Флаш. Попомните мои слова – дело дойдет до ста пятидесяти долларов за фут!
Когда установилась тишина, Шерлок Холмс продолжал:
– Таким образом, мы видим, что непреложными являются три факта, а именно: убийца почти слабоумный; он житель поселка; поводом к преступлению был грабеж, а не месть. Я продолжаю: в моей руке вы видите остаток шнура, который еще пахнет гарью. О чем он свидетельствует? Вкупе с кусочком кварца он говорит нам о том, что убийца – рудокоп. О чем еще говорит он? Вот о чем, джентльмены: убийство было совершено с помощью пороха. О чем же еще говорит он? О том, что взрывчатка была заложена у стены хижины, выходящей на дорогу, следовательно, у фасада, ибо в шести футах от этого места я его нашел. Мои пальцы держат обгоревшую шведскую спичку, из тех, что зажигают о коробок. Я нашел ее на дороге, в шестистах двадцати двух футах от взорванной хижины. О чем говорит эта спичка? О том, что шнур был подожжен именно на таком расстоянии от хижины. И еще о чем говорит она? О том, что убийца левша. Откуда мне это известно? Я затрудняюсь объяснить это вам, джентльмены, ибо признаки едва заметны, и лишь долгий опыт и обширные познания дают мне возможность различить их. Но все же признаки налицо, и они подтверждаются также тем обстоятельством, что, как вы, очевидно, неоднократно читали в историях о знаменитых сыщиках, все убийцы – левши.
– Ей–богу, он прав! – воскликнул Хэм Сандвич, громко хлопнув себя тяжелой рукой по бедру. – Провались я на этом месте, если мне это когда–нибудь приходило в голову!
Послышались голоса:
– И мне не приходило! И мне... От него ничто не скроется. Ну и глаз!
– Джентльмены! Хотя убийца находился на большом расстоянии от своей жертвы, но все же не избежал ранения: его ударило вот этим деревянным обломком. Мы видим на нем следы крови. Где бы ни был сейчас убийца, он носит на себе этот красноречивый след. Я подобрал обломок в том месте, где убийца поджигал роковой шнур. – Шерлок Холмс со своей высокой трибуны обвел взором аудиторию, и лик его омрачился. Он медленно простер руку: – Вот убийца!
На миг все застыли от изумления. Затем два десятка голосов воскликнули:
– Сэмми Хильер?! Черта с два! Он?! Да это просто чушь!
– Осторожнее, джентльмены! Не делайте поспешных выводов. Взгляните! У него на лбу кровавый шрам.
Сэмми Хильер побелел от ужаса. Едва сдерживая слезы, он озирался по сторонам, взглядом взывал о помощи и сочувствии. Протянув в мольбе руки к Шерлоку Холмсу, он с отчаянием воскликнул:
– О нет, нет, я не убивал его! Клянусь вам, не убивал! Я разбил лоб, когда...
– Констебль! Арестуйте преступника! – приказал Шерлок Холмс. – Я дам присягу о правомочности ареста.
Констебль неуверенно шагнул вперед, потом замешкался и остановился.
Хильер снова молил о спасении:
– О, Арчи! Не допусти этого! Моя мать умрет с горя! Ты ведь знаешь, как я поранил голову! Расскажи им и спаси меня! Спаси меня!
Арчи Стилмен пробился вперед.
– Да, я спасу тебя, – сказал он. – Не бойся! – Затем обратился ко всем присутствующим. – Каким образом он разбил лоб – совершенно не важно. Эта царапина к делу не относится и вообще не имеет никакого значения.