Рядом с ним сидел улыбающийся джентльмен, более скромно одетый, по всему видно — делец, которого Тигг называл Дэвидом. Неужели тот самый Дэвид из — как бы это выразиться? — из триумвирата золотых шаров?
Неужели Дэвид, оценщик из ссудной кассы? Да, он самый!
— Жалованья секретарю, Дэвид, — говорил мистер Монтегю, — поскольку контора уже открыта, полагается восемьсот фунтов в год, квартира, уголь и свечи бесплатно. Свои двадцать пять акций он получает, разумеется. Довольно этого?
Дэвид улыбнулся, кивнул и кашлянул, прячась за маленький портфель с таким выражением, которое ясно говорило, что он и есть тот секретарь, о котором идет речь.
— Если довольно, — сказал Монтегю, — то я, как председатель, сегодня же поставлю этот вопрос на обсуждение.
Секретарь опять улыбнулся, даже рассмеялся на этот раз, и сказал, лукаво почесывая нос уголком портфеля:
— Превосходная была идея, не правда ли?
— Что именно вы считаете превосходной идеей, Дэвид? — осведомился мистер Монтегю.
— Англо-Бенгальскую, — сквозь смех ответил секретарь.
— Англо-Бенгальская компания беспроцентных ссуд и страхования жизни действительно превосходное учреждение, Дэвид, — сказал Монтегю.
— В самом деле превосходное, — воскликнул секретарь, опять рассмеявшись, — но только в известном смысле!
— В единственно важном, Дэвид! — заметил председатель.
— А каков будет, — спросил секретарь, снова разражаясь смехом, — каков будет основной капитал согласно последнему проспекту?
— Цифра два со столькими нулями, сколько наборщик может уместить на одной строчке, — ответил его друг. — Ха-ха-ха!
Тут оба они расхохотались, секретарь — так неудержимо, что, брыкая ногами, сорвал фартук и чуть не загнал брата Каприфолия в устричный погребок; не говоря уж о том, что мистер Бейли, получив неожиданный толчок, целую минуту парил в воздухе наподобие юной Славы, держась на одном ремне.
— Ну и молодчина же вы! — восхищенно сказал Дэвид, когда эта маленькая тревога улеглась.
— Скажите — гений, Дэвид, гений!
— Честное слово! Ну конечно вы гений! — сказал Дэвид. — Я и раньше знал, что вы бойки на язык, но все-таки и понятия не имел, на что вы способны. Да и откуда же мне было знать?
— Я всегда на высоте положения. Это само по себе — черта гениальная, сказал Тигг. — Если бы вы проиграли мне сию минуту пари в сто фунтов, Дэвид, и заплатили деньги (что совершенно невероятно), я бы и тут не растерялся и оказался бы на высоте положения.
Следует отдать должное мистеру Тиггу: начав присваивать чужие деньги в более обширных размерах, он и в самом деле поднялся на высоту и стал важным лицом.
— Ха-ха! — засмеялся секретарь, фамильярно похлопывая председателя по плечу. — Как погляжу на вас и вспомню про ваши владения в Бенгалии… Ха-ха-ха!
Эта незаконченная мысль показалась мистеру Тиггу такой же смешной, как и его приятелю, и он тоже расхохотался.
— …что они, — продолжал Дэвид, — что ваши владения в Бенгалии служат обеспечением для всех возможных претензий к обществу! Как погляжу на вас да вспомню про это, такой смех разбирает, что меня просто пальцем свалить можно. Честное слово, можно!
— Прекрасное имение, черт возьми, — ответил Тигг Монтегю, — для того чтобы удовлетворить всех, имеющих претензии. Один тигровый заповедник составит целый капитал.
Дэвид мог отвечать только в промежутках между взрывами смеха: "Ну и молодчина же вы!" — и довольно долго не говорил ничего другого, а только хохотал, держась за бока и утирая слезы.
— Так превосходная идея? — спросил Тигг, опять возвращаясь к первому замечанию своего спутника. — Еще бы не превосходная! Ведь это была моя идея.