— Ах, брось! — скромно перебил мистер Браун. — Всегда ты делаешь мне рекламу.
— Но ты и сам знаешь! Сколько раз давали занавес в «Паласе»!
— И то верно, — признался молодой человек. — Зажигаем, наверное, публичку, а? Спроси — не отвечу. Целых восемнадцать раз выходили!
Джилл зачарованно слушала.
— Не понимаю ни словечка! — заметила она. — Будто на иностранном языке.
— Вы ведь с той стороны океана? — уточнил мистер Браун.
— И приехала всего неделю назад, — объяснила Нелли.
— Так и догадался по акценту. Значит, разговор наш выше вашего разумения? Ничего, выучитесь скоро. Покрутитесь тут с месячишко, и готово.
— Я уже немного выучилась, — похвасталась Джилл. От облегчения, что она встретилась с Нелли, настроение у нее было самое приподнятое. И ей нравился этот молодой человек с гладкими волосами. — Сегодня утром один пассажир в поезде спросил у меня: «Сестра, газету желаешь?» А я не растерялась, ответила: «Спасибо, брат. Мне хочется в окно посмотреть и подумать».
— В поездах нахалов хватает, — строго сообщил мистер Браун. — Таких надо отшивать с ходу. Скажем так, обдавать морозцем. — Он повернулся к Нелли. — Ну как, наведалась к Айку?
— Да.
— И как, обломилось что?
— Представь, да! В жизни счастливее не была. Я почти час дожидалась на площадке, потом вышел Джонни Миллер, и я ему прямо в ухо провопила, что ищу работу, он ответил — хорошо, все будет нормально. Он всегда добрый к девушкам, которые с ним работали. Если бы не он, я б и до сих пор там сидела.
— А кто такой Айк? — полюбопытствовала Джилл, изо всех сил стремясь не оказаться за бортом беседы.
— Это мистер Гобл. Там, где я только что получила работу. Агентство «Гобл и Коэн».
— Никогда про таких не слыхала! Молодой человек протянул руку.
— Держи пять! Они тоже никогда не слыхали про меня. По крайней мере, тот, на кого я наткнулся, когда забежал в агентство.
— А, так и ты заходил к ним? — заметила Нелли.
— Ну! Джо охота встрять в новое шоу на Бродвее. Ему водевили уже обрыдли. Слушай, Нелли, не хочу тебя пугать, но, по-моему, они сейчас ставят какую-то кислятину! Вряд ли Айк хоть один личный цент вложил. Не иначе, ставит он его для любителей. Слушай-ка, заскочили мы с Джо поразведать, нет ли номера для нас, а в офисе торчит какая-то долговязая дубина в черепаховых стекляшках. Автор, видите ли, набирает актеров на главные роли. Мы разобъяснили ему, кто мы такие, а этот болван и ухом не повел. Никогда, говорит, про нас не слыхивал. Мы рассказали, показали, — он говорит, нет, таких номеров не требуется. Хочет, видите ли, чего-то поярче, а не замусоленной дребедени. Никаких вставных номеров. Пытается, видите ли, возродить традиции Гилберта и Салливана.[36] Слушай-ка, кто, черт их дери, эти Гилберт с Салливаном? Вечно про них талдычат, а я ни одного человека не встречал, кто их знает. Если желаешь мое мнение, у Айка ставят комическую оперу.
— Бр-р!
Перед таким старомодным жанром Нелли, актриса мюзиклов, испытывала настоящий ужас— Да ведь комическая опера скончалась сто лет назад!
— Так вот эти ребята и намерены ее выкопать! Такое мое впечатление. — Он понизил голос: — Слушай-ка, наткнулся я вчера вечером на Клариссу, — он перешел на доверительный полушепот: — Все в норме!
— Да?
— Да, мы помирились. Получилось так…
И беседа приняла интимный оборот. Разворачивая перед Нелли всю историю, со многими ответвлениями, о недавнем злополучном разрыве между ним и какой-то Клариссой, он подробно пересказывал, что сказал он, и что ответила она, что сказала ее сестра, и как все в конце концов уладилось. Джилл немножко огорчилась, что ее исключили из разговора, но, с другой стороны, ей было не до того — ее осенила захватывающая идея. И откинувшись на спинку стула, она задумалась… В самом деле, а что еще остается? Нужно же где-то работать…
Подавшись вперед, Джилл перебила мистера Брауна посреди описания оживленной перепалки между ним и упомянутой сестрой, которая в его пересказе представала не очень приятной особой.
— Мистер Браун!
— А?
— Как вы думаете, есть у меня шанс, если я попрошу работу У «Гобла и Коэна»?
— Вы шутите! — воскликнула Нелли.
— Нет.
— Зачем вам работа?
— Нужна. И немедленно!
— Не понимаю.
Джилл заколебалась. Свои личные дела обсуждать она не любила, но сейчас этого явно не избежать. Нелли сидела заинтригованная, с круглыми глазами, а мистер Браун не выказывал ни малейших намерений тактично удалиться. Он жаждал услышать все.
— Я потеряла деньги… — начала Джилл.
— Как это, потеряла? То есть, вы хотите сказать?..
— Ну да. Потеряла все. До последнего пенни.
— Облом, — беспристрастно прокомментировал мистер Браун. — Как-то раз я и сам очутился на мели в одном захолустном городишке. Наш менеджер смылся со всеми деньгами. Последний раз мы видели его, когда он катил в Канаду. Такой вот простачок!
— Но как же?.. — выдохнула Нелли.
— Случилось это приблизительно в те дни, когда мы с вами познакомились. Помните Фредди Рука? Он еще был у нас в гостях в тот день.
В глазах у Нелли появилось мечтательное выражение. После их расставания не проходило и часа, чтобы она не вспоминала этого безупречного джентльмена. Фредди поразился бы, узнай он, что для нее нет человека совершеннее в этом несовершенном мире.
— Помню ли?! — восторженно выдохнула она.
— Ага! — остро взглянув на нее, вскричал мистер Браун. — А ну-ка, Нелли, кто это такой? Кто этот голубоглазый красавец?
— Если желаешь знать, — вызывающе откликнулась Нелли, — так это тот самый человек, который подарил мне пятьдесят фунтов, когда я застряла без гроша в Лондоне! Если б не он, я б и до сих пор там торчала.
— Подарил деньги! — воскликнула Джилл. — Фредди!
— Вот именно. О, Господи! — снова вздохнула Нелли. — Наверное, я уже никогда больше не встречу его в этом мире.
— Если встретишь, обязательно познакомь меня с ним, — пылко попросил мистер Браун. — Как раз с таким человеком мне давно хотелось завести знакомство!
— Ну так вот, Нелли. Помните, Фредди рассказывал, что потерял деньги в обвале на фондовой бирже, — продолжила Джилл. — И я свои потеряла. История долгая, не стоит ее рассказывать. Но вот так сейчас обстоят дела. Поэтому мне нужно найти какую-то работу. Кажется, в театре у меня больше шансов, чем где-то еще.
— Мне ужасно жаль. Ужасно!
— О, ничего. Сколько эти «Гобл и Коэн» дадут мне, если я получу ангажемент?
— Долларов сорок в неделю.
— Сорок долларов! Да это же целое состояние! Где они?
— В театре «Готэм» на 42-й стрит.
— Сейчас же бегу туда!
— Да вам не понравится. Вы не представляете, как это все. Вам придется дожидаться много часов, пока кто-то заметит. А могут и не заметить.
— Почему бы мне просто не войти и не сказать — пришла наниматься на работу?
Большие глаза Нелли округлились еще больше.
— Так нельзя!
— Почему?
— Нельзя, и все.
— Не понимаю, почему.
— Ты абсолютно права, — одобрительно решил мистер Браун. — Если спросишь меня, только так и нужно. Какой толк плесневеть на лестнице? Менеджеры тоже люди. Ну, во всяком случае, некоторые… Возможно, если ты попробуешь такой ход, им понравится. Докажет им, что в тебе есть перчик. Ступай и попробуй, так вот прямо и войди. Не съедят же тебя. Меня с души воротит, когда я смотрю, как все эти бедолаги маются под дверью, дожидаясь, пока их заметят, а на них все — нулем. Если конторский мальчишка попытается тебя остановить, двинь его по физии. Смело входи. Только, послушай, ни в коем случае не оставляй имени и адреса! Это их старый трючок! Они непременно попытаются выкинуть его и с тобой. Заяви с порога — нет, так не пойдет. Скажи, решение тебе нужно прямо сейчас! Поставь их, гадов, на голову'
Воспламененная его красноречием, Джилл вскочила и попросила счет.
— До свидания, — попрощалась она. — Исполню все в точности. А где я смогу найти вас? — повернулась она к Нелли.
36