— Вы меня звали, сэр Эрберт? — спросил он.
И голос ничего, не наглый. От облегчения Фредди закурил.
Тем временем сэр Герберт, сидевший у камина, вел себя очень глупо. Вместо того чтобы сухо ответить: «Да», он подергался, словно ему под пиджак залетело насекомое, и пролепетал:
— Звал… Да-да, звал. Хотел, знаете ли, видеть. Собственно, мы все…
Заметив взгляд племянника, он прервал фразу, и Фредди взял власть в свои руки.
— Присаживайтесь, — сказал он.
Сид посмотрел на него с холодной неприязнью и отвечал:
— Ничего, я постою.
Фредди это не понравилось. Нет-нет, так нельзя. И смотрит странно…
В беседу вступила леди Лидия. Она попыталась улыбнуться, и зря, ничего не вышло.
— Как ваша матушка? — спросила она. Сид не растрогался.
— А чего ей сделается? Она вечно помирает.
— Может быть, солнечный удар? — бодро предположил сэр Герберт. — Мне сегодня так напекло голову…
— Надралась она, — пояснил Сид. — А то, удар!
— Ах ты, Господи! — опечалился баронет. — То-то я заметил, она какая-то странная. Видимо, ей мерещится… хм… что она больна. Прайс!
— Да, сэр Эрберт?
— А часом… э-э…
— Что, сэр Эрберт?
— Нет, ничего.
На Фредди он не смотрел осторожности ради, и тот решил, что пора взять дело в свои руки.
— Тони, старик, — с предельной небрежностью сказал он, — ты о чем-то хотел спросить Прайса.
— Я? — несмело удивился Тони.
— А кто? — Фредди смотрел на него как укротитель. — О переезде на Бонд-стрит.
— Да-да! — припомнил Тони.
Сид с еще большей неприязнью посмотрел на Фредди.
— Я туда не переезжаю, — сказал он.
— Ах, почему же! — вскричала леди Лидия, снова кидаясь в пучину. — Это самое лучшее место.
— Переезд денежек стоит.
Сэр Герберт прокашлялся.
— Об этом мы и хотели потолковать. Лорд Дройтвич мог бы дать вам денег…
Сид посмотрел на Тони.
— А с какой стати?
— Понимаете… — начала леди Лидия.
— Вот именно, — поддержал ее муж.
— Лорд Дройтвич — очень странный человек. Он относится к вам как к брату…
— Такой романтичный, знаете ли…
— Ну как, Сид? — вмешался Тони. — Согласен?
— Эт на что? Вы мне ничего не предложили.
— Да? Забыл, наверное. Так вот…
— Это нелегко выразить, — объяснила леди Лидия. Сид холодно посмотрел на нее.
— Что ж, выражу я, — предложил он. — Вы мне даете деньги, а я подпишу бумагу, что не претендую на титул.
И он сурово оглядел окаменевший совет.
— Думаете, я молчу, — продолжал он, — так мать мне не сказала? Сказала, как миленькая! Только я не очень поверил, пока сюда не пришел. Смотрю, вы трясетесь…
— Мы не трясемся! — воскликнул сэр Герберт.
— Да? Это вы зря. Нет, подумать, двенадцать лет меня за нос водили!
Теперь, узнав самое худшее, леди Лидия обрела мужество.
— Докажите, — сказала она.
— А чего? Вон, к примеру, картина. Один к одному.
— Для суда это не свидетельство.
— Тетя хочет сказать… — начал Тони.
— Она вам не тетя.
— Леди Лидия, — кротко согласился Тони, — хочет сказать, что вам будет трудно доказать свои права.
— Знаю-знаю. Как говорится, суд равных.[64] Ничего, мы и сами лорды.
Сэр Герберт решил взять величавостью.
— Что за пустые толки? — сказал он. — Если лорд Дройтвич…
— Он не лорд Дройтвич.
— Ладно, пусть будет Икс, — предложил Фредди.
— Если семейство, — продолжал сэр Герберт, — предложит вам тысячу фунтов в год…
Сид неприятно засмеялся.
— Тысячу фунтов!
— Не будем торговаться, — сказал Тони. — Больше поместье не выдержит.
Сид засмеялся опять.
— Ладно. А вот я вам предложу, чтобы вы убирались тихо-мирно. И на судейских сэкономите.
Гордый дух Фредди не выдержал.
— Нет, такого нахальства… Сид сурово на него посмотрел.
— Ну, хватит, — сказал он. — Надоело. Я — граф Дройтвич, ясно? А ты — мой младший брат. Полезешь еще, не буду давать денег.
Фредди посмотрел в потолок, словно моля Всевышнего послать хорошую молнию; но не вымолил.
— Пока не решит суд пэров, — сказала леди Лидия, — вы не лорд Дройтвич и не граф.
— Ничего, они-то решат. Не беспокойтесь, тетенька! Леди Лидия пошатнулась. Сэр Герберт рыцарственно кинулся на помощь.
— Слушайте, Прайс!
— Какой я вам Прайс? Прайс, видите ли! Вот подадим в суд за оскорбление личности, будет во всех газетах: «Баронет по дороге в камеру». Как вам, а?
— Сид, — спокойно сказал Тони.
— Да? — откликнулся герой дня, — Ну-ну, чего там?
— Вас никогда не били? Сид несколько оторопел.
— Да вы что? Да я…
— Так не хамите.
— Ладно-ладно. Такой уж я, еронический. Люблю эти, сарьказмы. Нет, сами посудите. Вы человек честный. Как я, по-вашему, лорд?
— Да.
— Благодарствуйте.
— Не за что.
— Чего еще надо? — спросил довольный Сид. — Пойду, покурю, а вы тут потолкуйте. — Он подошел к столу, взял пригоршню сигарет и вышел на лужайку, прибавив: — Даю десять минут по моим золотым.
— Вот так, — сказал Тони.
Двери распахнулись, вбежал Уоддингтон, за ним с присущей ей томностью вплыла Вайолет.
Глава X
— Ну? — кричал Уоддингтон. — Ну как? Все в порядке?
— О, нет! — отвечал Тони.
— То есть…
— Он все знает и будет бороться.
— Какие у него шансы? — осведомилась Вайолет.
— Прекрасные.
— Если эта мегера даст показания, — вскипел сэр Герберт, — мы бессильны!
— О, Господи! — сказал Уоддингтон.
— Надежда одна, — сказала леди Лидия. — На эту девушку.
— Какую? — спросила Вайолет. — Которую он привез?
— Да. Она его может уговорить. Приведи ее, Фредди.
— Сейчас.
Вайолет подняла брови.
— Почему именно она?
— Потому что она его понимает.
— Они что, жених и невеста?
— Нет, — сказал Тони.
— Скорее, да, — возразила Вайолет. — Тогда убеждать его ей невыгодно. Если он будет граф, то она — графиня.
— Он ей не жених, — не сдался Тони. — А графиней она быть не хочет.
— Какая странная девица! Ее что, в детстве уронили?
— Нет, послушай… — начал Уоддингтон.
— Ах, папа, отстань! Делец пылко засопел.
— В мое время, — сказал он, — с отцами говорили вежливо.
— Наверное, отцы были другие, — заметила Вайолет. Тут вернулся Фредди с Полли. Семейный совет ей очень обрадовался.
— Мы вас так ждем, дорогая! — вскричала леди Лидия. — Дайте нам совет. Мой племянник ввел вас в курс дела?
— Более или менее, — сказал Фредди.
— Насколько я поняла, — сказала Полли, — мистер Прайс все знает.
— Да, — сказала леди Лидия. — Вот мы и хотим, чтобы вы ему все объяснили.
Полли покачала головой.
— Ничего не выйдет.
— Почему?
— Теперь уже поздно. Тони кивнул.
— Конечно, — сказал он. — Остается одно, борьба.
— На жизнь или на смерть! — согласился Фредди.
— А можно и не бороться, — сказала Полли. — Будет лучше.
— Что вы говорите? — возмутилась Вайолет. — Какая ерунда!
— Нет-нет, — возразил Фредди. — Среди нас — особа женского пола, которая не говорит ерунды. У нее есть какая-то мысль, я это вижу.
— Да, есть, — согласилась Полли, — и хорошая. Вы хотите, чтобы мистер Прайс не требовал своего?
— Хотим, — мрачно отвечал сэр Герберт.
— Тогда пусть побудет графом и увидит, как это трудно.
— Что вы хотите сказать?
— Пусть станет лордом сейчас. Отдайте ему титул.
— Моя дорогая!.. — начал сэр Герберт, ожидавший чего-то получше. — Как можно? Только Палата лордов…
— Да, а пока пускай он будет здесь. Готовьте его, учите, чтобы он не посрамил рода.
Леди Лидия восторженно вскрикнула:
— Какая блестящая мысль!
— Да, мысль ничего… — согласился сэр Герберт.
— Я вам говорил, это Соломон, а не девушка, — напомнил Фредди.
64