— Даже и этого последнего утешения вам не дано, друг мой. Мы должны подавать пример находящимся здесь людям, которых мы обязаны защищать до конца. Мы обязаны оставаться на посту до последнего вздоха.
Майор не ответил, но нашел довод своего друга и начальника вполне убедительным.
— Но почему же до сих пор мы не получили ответа из столицы? — продолжал он после короткого раздумья.
— Э, друг мой, у них, верно, есть много своих дел, некогда думать о нас.
— О, я не могу в это поверить.
В эту минуту вестовой появился и доложил:
— Дон Торрибио Квирога.
Оба непроизвольно вздрогнули, хотя не смогли бы объяснить причины их внезапного беспокойства.
Дон Торрибио Квирога был в великолепном мундире полковника мексиканской армии, на левом рукаве у него была адъютантская лента. Он почтительно поклонился обоим офицерам.
— Вы ли это, дон Торрибио? — прошептал полковник.
— Полагаю, что так, — ответил дон Торрибио, улыбаясь.
— Последний раз, когда я вас видел, вы отправлялись в продолжительное путешествие.
— Я вернулся сию минуту.
— Но этот мундир?
— Боже мой! Господа, мне надоело слыть в провинции ничтожным существом, чем-то вроде бездарного дурака, поэтому я решил больше ничем не привлекать внимания, и стать таким, как все.
— Итак, кем же вы стали? — спросил дон Хосе.
— Я такой же офицер, как и вы, так же, как и вы — полковник и, сверх того, адъютант генерал-губернатора.
— Чудеса! — воскликнул полковник.
— Почему же? Напротив, ничего не может быть проще. Майор не вмешивался в разговор. При неожиданном появлении дона Торрибио странное предчувствие сковало его сердце.
— Признаюсь вам, — продолжал полковник, — я вовсе не предполагал…
— Чего? Что я офицер? Как видите, вы были не правы, и тем более не правы, что генерал-губернатор дал мне к вам поручение, которое, я уверен, в эту минуту окажется весьма кстати.
Он вынул из кармана мундира большой пакет, запечатанный гербовой печатью, и подал его полковнику.
Дон Хосе поспешно взял конверт.
— Вы позволите?
— Сделайте одолжение.
Комендант распечатал конверт и жадно впился глазами в бумагу.
— О, о! — воскликнул он с радостью, — четыреста пятьдесят человек. Я не рассчитывал на такое значительное подкрепление.
— Генерал очень дорожит этим президио, — сказал дон Торрибио. — Он пойдет на любые жертвы, чтобы сохранить его.
— Ей-богу, дон Торрибио, при такой поддержке я в пух и прах разобью индейцев.
— Кажется, я вовремя поспел, — сказал дон Торрибио с лукавой улыбкой.
— Действительно вовремя, вот теперь мы позабавимся.
— Я думаю! — сказал молодой человек, на губах которого мелькнула какая-то странная улыбка.
— А где же солдаты? — спросил полковник.
— Прибудут через час.
— К какому корпусу они приписаны?
— Ни к какому конкретно, это гверильясы.
— Гм! Я предпочел бы других солдат, — сказал полковник. — Ну да ладно, если вы хотите, мы пойдем их встретить.
— Я к вашим услугам, полковник.
— Ехать мне с вами? — спросил майор.
— Весьма желательно, — отозвался дон Торрибио. Полковник секунду колебался.
— Нет, — сказал он наконец, — останьтесь здесь. Неизвестно, что может произойти в мое отсутствие, кто-нибудь должен меня заменить. Пойдемте, дон Торрибио.
Майор опять с удовольствием опустился на диван. Полковник и дон Торрибио вышли.
В ту минуту, когда они садились на лошадей, прискакал на взмыленной лошади всадник.
— Эстебан Диас, — прошептал дон Торрибио. — Только бы он меня не узнал.
Глава VIII
ГНУСНОСТЬ
Как мы рассказывали ранее, дон Торрибио поспешно покинул асиенду дель-Кормильо вместе с таинственным незнакомцем, с которым он встретился позже при таких странных обстоятельствах.
Ехали они недолго, и вскоре незнакомец остановил лошадь и резким тоном сказал:
— Нечего везти вас далеко, прежде чем узнаю, чего от вас можно ожидать.
Дон Торрибио тоже остановился.
— Кажется, вы что-то путаете, кабальеро, — ответил он сухо.
— Каким это образом, позвольте спросить, сеньор? — сказал тот насмешливым тоном.
— Я сейчас расставлю все по своим местам.
— Посмотрим, я вас слушаю.
— Во-первых, — продолжал дон Торрибио твердым тоном, — позвольте мне дать вам совет.
— Совет всегда полезно послушать. Если ваш совет хорош, будьте уверены, я им воспользуюсь.
— И правильно сделаете. Знаете вы меня или нет, но запомните как следует, что меня напугать нелегко, и так как очень может быть, что с целью, мне неизвестной, вы заманили меня в западню, я предупреждаю вас, что при малейшем подозрительном движении, не вникая в то, кто вы и какие у вас намерения, я, не колеблясь, прострелю вам голову!