На этот раз глаза старика совсем закрылись, и он стал похож на забальзамированную мумию.
— Согласно моим предположениям, после того, как ваш партнер заманил Вирджинию в ловушку и взял силой, — мрачно продолжал я, — она решила отомстить ему. Каким-то образом она разузнала об истинной стороне вашего бизнеса и пригрозила, что сообщит обо всем в полицию, тем самым уничтожив Стива Олбарда. И ее не слишком смущал тот факт, что вместе с этим наступит и ваш конец, не так ли?
— Она только смеялась. — Казалось, этот жуткий шепот издавало само инвалидное кресло, а не старик. — «Я буду с вами так же милосердна, как вы с моей матерью» — так говорила она.
— Ее не останавливала даже перспектива потери наследства, — продолжал я. — Но, возможно, сдерживало то, что вместе с вами пострадает такой честный человек, как Уолтерс?
— Очень недолго, — просипел старик. — Я пытался принудить ее выйти замуж за Уолтерса, это заставило бы Вирджинию попридержать свой язычок. После того происшествия со Стивом она хорошо запомнила, что такое Джиперс. Поэтому я выдвинул ультиматум: или она выходит замуж за Уолтерса, или Стив прикажет Джиперсу убить его, подстроив все, как несчастный случай. И тогда смерть Уолтерса будет на ее совести. Какое-то время казалось, что трюк удался, — она согласилась на брак с Уолтерсом, но тут возникли осложнения с ним самим. Я попытался поговорить с парнем, как старший партнер по бизнесу, объяснить, какие выгоды он получит, женившись на Вирджинии, но Уолтерс только рассмеялся мне в лицо. Поэтому нам пришлось нажать на него с другой стороны.
— Вы позволили Стиву объяснить ему, что на самом деле представляет собой бизнес, которым он руководил?
И что теперь ему ни за что на свете не убедить суд в том, будто бы он не знал о происходящем? — предположил я.
Обезьянья голова старикашки слегка шевельнулась в знак согласия.
— И это тоже подействовало только до поры до времени. А потом мы обнаружили, что они заключили между собой тайное соглашение — тянуть с женитьбой до моей смерти. А пока Уолтерс надеялся кое-что разнюхать и собрать улики против Стива, чтобы, когда я умру, передать их полиции.
— И тогда вам не оставалось ничего более, как пойти на более кардинальные меры?
— Ничего другого не оставалось, — прошептал старик. — Я несколько дней размышлял над этим. Нет, не о том, что Вирджинию нужно убрать, — тут все было ясно! Вот только как? — Пэйс вдруг захихикал. — Все, что мне оставалось в этой жизни, так это сидеть в проклятом кресле и думать! И тут я обнаружил, что размышления о том, как можно извлечь из ее убийства наибольшую выгоду, прибавляют мне жизненных сил!
— И вы знали, что у вас есть такой незаменимый помощник, как Олбард, который предоставит вам все средства для достижения цели, — процедил я сквозь зубы. — И как только вы разработали план, он тут же приступил к его осуществлению, так?
— Боюсь, вы ошибаетесь, лейтенант! — Это было произнесено холодным, твердым голосом.
Я медленно повернул голову и увидел стоящую рядом с креслом старика Карэн Донуорт. Она держалась как-то неестественно прямо, опущенные по бокам руки были сжаты в кулаки.
— Понимаете… — Ее голос внезапно надломился. — Вирджинию Мередит убила я!
— Вы? — Я в замешательстве уставился на нее. — Зачем?
— Я… я не знаю! — Она приложила ко лбу дрожащую руку. — Глупо, не так ли? Только это правда — я не знаю, честное слово! Может, я всегда подсознательно ненавидела ее за разврат и беспутство… Я… я определенно не могу сказать, но причина, должно быть, в этом!
— Ну ладно, мисс Донуорт, — жестко проговорил я. — Тогда расскажите, как вы это сделали.
— Все происходило как в кошмаре! — Карэн всю передернуло, ее голос было едва слышно. — Я спала у себя в комнате и вдруг проснулась. И услышала голоса… Но тогда я решила, что все еще сплю и слышу все это в кошмарном сне. Голоса приказали мне встать; затем я почувствовала, будто кто-то потянул меня за руку и теребил до тех пор, пока я не встала с постели. Потом меня словно вытолкнули из комнаты, и голоса повторяли, что это мой долг и что Вирджиния — само воплощение зла. «Уничтожь ее, и вместе с ней будет уничтожено это зло!» — нашептывали они.