– Оставь его, какой может быть разговор, посмотри, пьян, как стелька, мычит.
Но человек просит кабатчика:
– Скажи ему, есть до него важное слово.
– Чье слово? – пролепетал Бишр.
И был поражен, узнав: слово Божье.
Тотчас поднялся и, обратившись к собутыльникам, твердо сказал: «Други мои, я призван и должен уйти. Никогда больше вы здесь не увидите меня!» Так и было. Раскаяние очистило душу и он достиг благочестия.
Ахмед Ханбал
Для Бишра весь мир казался озарен сиянием Аллаха. Ахмед Ханбал, первый из ученых-богословов и юристов, часто посещал Бишра и испытывал его в Боге.
Учеником Ахмеда было вдиву, как это возможно: Ахмед, первый в науке Ислама, советуется с безграмотным.
Ахмед отвечал:
– Да, я в науке – минарет, но в познании Бога Бишр превосходит.
Бесподобный
Бессмертный пророк Эльяс (Илья) Аль-Хидр (Земной), когда его спросили: кем он считает богослова Шафия, ответил:
– Шафия – один из столпов Ислама. – А Ахмед Ханбал? – Ахмед Ханбал – один из знающих правду. – А Бишр Хафи? – Бишр Хафи – ему нет подобного.
Побежденное желание
Бишра упрекали: «Ты знаешь много изречений Мохаммеда, почему же ты таишь их?»
– В моем сердце сильное желание сообщить вам и я не могу победить это желание. Но я возвещу вам о них, как только превозмогу, – ответил Бишр.
Образец поведения
Говорили Бишру:
– Багдад погряз в мирской суете, и все, чем питаются багдадские жители, создано и собрано неправедно и бесчестно, как же ты этим питаешься?
Бишр сказал:
– Я ем то же, что и вы, пью то же, что и вы.
– А скажи: благодаря каким добродетелям ты достиг своего состояния?
Бишр отвечал:
– Откусываю куски меньше ваших, протягивая руку короче вашей.
Понять было так: довольствоваться малым, воздерживаться и быть честным.
Ответы
Его тянуло на мясное, но денег у него никогда не водилось, и он невольно воздерживался. Однажды зимой его застали: сидит в комнате голый и дрожит.
– Зачем же ты сам себя мучаешь?
– Я думал о бедных людях, – отвечал Бишр, – которые страждут от холода, и у меня нет ничего, чтобы помочь им. Вот и снял одежду, мерзну, чтобы, имея их мысли, равняться с ними.
– Почему ты не порицаешь великих мира сего, виновных в стольких жестокостях?
Бишр ответил:
– Имя Аллаха я ставлю слишком высоко, чтобы произносить его перед теми, кто Его не хочет знать.
Чудесный коврик
Рассказывает Ахмед-ибн-Ибрагим:
– Бишр поручил мне пойти к Маруфу, живет на том берегу Тигра, и сказать, что придет к нему после молитвы. Я исполнил поручение, но Бишр так запоздал – не было лодок для переправы. Очень меня забеспокоило: был поздний вечер. И вижу, наконец-то, Бишр появился и, не видя лодок, кинул свой молитвенный коврик на воду и так переправился на другой берег. До утренней зари Бишр оставался с Маруфом и таким же путем, на коврике, вернулся. Я бросился к его ногам, прося помолиться обо мне. Бишр помолился и просил меня не говорить об его тайне. До самой его кончины– я молчал.
Паломничество
Пришел к Бишру один человек, просит совета: у него две тысячи серебра и он хочет совершить паломничество в Мекку.
Бишр сказал:
– Если ты затеял паломничеством ублажить Господа, ступай и уплати долг должника, или дай деньги неустроенному, или тому, у кого на руках большая семья. Один такой поступок, которым ты порадуешь чье-нибудь сердце, несравненно выше всяких паломничеств.
Доброта
Незадолго до смерти Бишра пришел к нему человек и жаловался на свою нужду. Бишр снял с себя рубашку и подал человеку. Лег, прикрылся тряпьем и помер.
После его смерти видели его во сне, спрашивали:
– Как поступил с тобой Бог?
– Бог укорял: – Чего, – говорит, – ты, несчастный Бишр, всю жизнь боялся меня? Разве ты не знал, что доброта одно из моих качеств.
Изречения
Из изречений Бишра:
1) Странствуйте постоянно: вода, что течет, остается свежей, чистой и прозрачной;
2) Кто стремится, чтобы люди почитали его, тот не знает благодати божественной любви;
3) Три поступка самые трудные: быть щедрым, испытывая нужду; обладая властью, воздерживаться; говорить прямо перед тем, кто внушает страх;
4) Пока твой враг тебя боится, ты не достигнут совершенства.
По следам протопопа Аввакума в СССР*
Полезно, во всяком случае, любопытно, узнать, в какие условия поставлена работа в СССР для исследователя по церковной истории. Восстановляю в памяти эту полосу своей жизни на русской земле в кругу русских, мой труд над Аввакумом.